Шепчущие никелевые идолы. Жестокие цинковые мелодии

Могу себе представить, что Шустера тошнит от одной мысли, что этот тип может его раскрыть. Никому не хотелось бы, чтобы кто-то другой узнал его сокровенные тайны – например, где захоронена тьма-тьмущая трупов.

– Если тебе есть что скрывать и это вдруг становится известно всем, вряд ли стоит обвинять кого-то другого в том, что у тебя неприятности.

– Еще как можно. Большинство людей очень даже обвиняют. Не будь таким наивным, Гаррет.

– Я понимаю: большинство людей слишком эгоцентричны, чтобы обвинять в своих неприятностях себя любимых. Ладно. Фельске. Выкладывай.

– Фельске. Настоящее чудо. Я уже сказал: легендарный проныра. Человек, которого нанимают в случаях, когда тебе нужно узнать нечто, что кто-то другой очень хочет сохранить в тайне.

– А я-то думал, для этого нанимают любимого голубоглазого сыночка матушки Гаррет. И как?

– Э… ты меня сбил, Гаррет. Что – как?

– Как нанимать Лазутчика Фельске, если он настолько легендарен, что никто не знает, как он выглядит или где его искать? Меня всегда интересовало, как люди находят легендарных убийц или профессиональных воров.

– Воров?

– Ну, тех, которые крадут священные алмазы… или клыки чьих-то заколдованных идолов… или древние манускрипты у заклинателей-тяжеловесов. Если нужно, чтобы люди такого рода выполнили для тебя какую-нибудь работу, как ты с ними связываешься? Вряд ли ведь даешь объявление. И они тоже. Особенно они. Вот тебе этот бедный клоун Фельске – за ним охотятся, а он всего-навсего наблюдатель.

– Наблюдатель… да, конечно. Только потом он докладывает кому-то все, что наблюдал. Вот от этого люди и звереют.

– И это все, что ты знаешь?

– Это все, что я знаю, Гаррет. Это и еще то, что я сумел бы решить свои финансовые проблемы, если бы выставил Лазутчика Фельске на аукцион.

Я брезгливо сморщил нос.

Морли улыбнулся. Он взял-таки меня за живое – в очередной раз.

– Скажи, у тебя есть какое-то влияние на этот бизнес с трехколесниками? – поинтересовался он.

– Пять процентов. И я могу потребовать допуска моего счетовода к их бумагам. Но до сих пор меня там не кидали. Все до последней монеты. Со временем мне будет принадлежать доля побольше. Синдж работает с документами. А что?

– У меня есть кузина, которой кажется, что о ней подумают лучше, если у нее появится свой трехколесник.

Я мгновенно насторожился. До сих пор я встречался только с одним его родственником. Племянником. Которого стоило бы утопить при рождении.

– Да не смотри ты на меня, Гаррет, таким рыбьим взглядом, – заявил Морли. – Я подумываю, не прикупить ли мне ей место где-нибудь во главе списка.

И что он только что говорил насчет финансовых проблем?

– Эта твоя кузина живет в городе?

Он запросто мог просить трехколесник только для того, чтобы вывезти в какую-нибудь глушь, где дикие эльфы запросто наладили бы производство подделок. Хотя это, конечно, больше в стиле гномов. Корпоративная политика запрещает продавать их гномам.

Правда, нам так и так придется разработать специальный вариант для гномов. На обычном трехколеснике у них ноги до педалей не достают.

– Ладно, забудь, – пожал плечами Дотс. – С пятью процентами ничего не провернешь. Как ты думаешь, ажиотаж еще долго продлится?

– Долго, если Тейты будут рекламировать их так же умно, как солдатские башмаки. Это когда Тейт начал делать их для гражданской публики – изначально-то их задумывали исключительно для армии.

– Снобистский подход.

– Не то слово.

Я воспользовался моментом, чтобы насладиться «Пальмами». С кухни сочились дразнящие ароматы. Впрочем, закоренелая привычка к мясной диете не позволяла мне признать этого вслух. Мой лучший друг – вегетарианец до мозга костей.

– Интересный совет, – пробормотал Дотс, блуждая мыслями за тридевять земель. – Поменять меню. Добавить в него что-то такое, чего клиенты не найдут больше нигде. И распространить слух, насколько это эксклюзивно. Ты не настолько туп, каким кажешься, Гаррет.

– Умнею с возрастом. Спасибо, – добавил я, – что послал Саржа. Мне, пожалуй, пора. Нужно было переделать уйму всего, а я еще и не брался. И я голоден.

В воздухе сильно пахло чесноком. Я люблю чеснок. С мясом.

– Пальто не забудь.

На мою благодарность Дотс не обратил внимания. В его мире то, что делаешь для друзей, не является темой для разговора. Что ж, это по-мужски.

Держа пальто на вытянутых руках, я пригляделся к нему:

– Это было мое лучшее пальто…

Я не услышал предложения нового или даже извинения за нанесенный ущерб, но не стал винить Дотса. Этот хитрец все равно повернет все так, что виноватым окажусь я, – в конце концов, это у меня хватило глупости одолжить лучшее пальто рыжей подруге.

Я накинул останки поверх драной шкуры, которая уже была на мне.

29

Снегопад слегка поутих. Тот снег, что уже нападал, был слишком сырым, чтобы его сносило ветром. С учетом моего облачения это играло мне на руку. Я добрался до «Мира». Строители работали.

Я подошел к плотникам:

– Никаких сложностей сегодня?

– Не-а. – Тот, что был в прошлый раз угрюмым, казался повеселее. – Вам нынче только один жук и остался. Сера пришлась им не по вкусу.