Шепот пепла

– Цуна надо слушать хорошо. У ма есть лодка возле заросли. Цуна знать где. Надо брать вода и еда. Много. Надо делать шалаш от затмение. Брать весла и важный человек. Надо плыть к остров Таос.

– Куда? – выдохнула Цуна.

– Место, где Цуна и ма родиться. Место, где жить старый шаман. Самый близкий место отсюда. Там иногда ходят корабль. Важный человек надо корабль.

– Погоди. Ты хочешь, чтобы я вышла в Большую воду? Хочешь, чтобы я поплыла к старому шаману? Ри! Да они убьют меня! И Нико убьют! Они злые!

– Цуна молчать. Не говорить про Акула. Молчать, как нет язык. Тогда не быть плохо.

– И сколько туда плыть? И как? Ри! Я же никогда не заплывала далеко от дома!

– Плыть два тридень. Ма везти Цуна два тридень. Ри знать. Надо шалаш на лодка. Надо хорошо смотреть лодка, залить смола. Надо много вода и еда. Брать орех с вода.

Цуна застыла в нерешительности. Потом встрепенулась.

– Я потом об этом подумаю. Никуда не пропадай!

На обратном пути она едва не налетела на двоих мужчин, поднимавшихся по скальной тропе. Ри успел предупредить, и Цуна схоронилась между камнями. Потом метнулась дальше. Узкий ход никто не приметил: если смотреть на него со стороны дороги, расщелина сужалась и как будто упиралась в тупик. На самом же деле там был поворот, но зрение обманывало. Цуна задыхалась от усталости. Она каждый день бегала много и быстро, но сегодня торопилась особенно.

Вот и пещера: темный ход, звезды в озере. Важный человек неподвижно лежал под ворохом накидок. Цуна подскочила к нему, потрогала лоб, проверила дыхание. Жив! Начала судорожно откупоривать кувшин с отваром.

Нико не хотел пить. Он захлебывался и кашлял, но Цуна упорная. Споила сначала треть лекарства. Потом еще треть. И еще. После отвара давала много воды. Наливала в бутыль и грела у себя на животе. Теплую вливала в рот мужчины.

Цуна не помнила, как уснула, свернувшись калачиком у него на груди. Ее разбудил тихий голос.

– Страшила уплыть. Остров чисто, – успокоил призрак.

– У-у-у-у, – завыла от облегчения Цуна. – Я пойду сварю еще траву.

– У важный человек болезнь остров. Его кусать муха. Пускать кожа яд. Важный человек не знать такой яд. Нет привычка. Поэтому болеть.

– Что тогда делать, Ри?!

– Цуна делать правильно. Давать много вода и прохлада.

– Когда он проснется?

– Ри не знать. Муха кусать много. Кожа красный пятна. Лекарь знать, как лечить. Ри не знать.

– Он умрет, как ма! – заплакала Цуна.

– Надо выходить в Большая вода. Корабль плыть к остров Таос. Скоро быть там. Другой идти через много день. Надо успеть этот. Корабль всегда есть лекарь. Деревня есть лекарь.

– Они вылечат его? – всхлипнула Цуна.

– Ри не знать…

* * *

Нико снилось, что он поднялся в небо и раскачивался на воздушных потоках. Тело такое легкое, будто вместо жил и костей – камышовый пух.

Юноша с трудом открыл глаза. Во рту ощущались сухость и горечь, а на лице лежал влажный лоскут. Нико хотел убрать его, но не смог пошевелить рукой. Он прохрипел имя Цуны, тут же кто-то навис над ним, закрыв свет, проходивший через ткань.

– Нико!

Дикарка сорвала тряпицу и радостно закричала:

– А-а! Нико! Нико!

Юноша плохо соображал. Он сумел привстать, чтобы оглядеться, и оторопел: кругом простиралось море. Серо-синее, расчерченное барашками волн. Куда ни глянь – вода. Ни базальтовых скал, ни песчаных побережий, ни зелени материков. Нико на миг подумал, что еще не проснулся.

– Паль!

Цуна сунула ему кувшин. От попытки сесть у Нико затряслось все тело. Такой слабости он не помнил ни разу. Дикарке пришлось его придержать.

Солнце пряталось за плотным слоем облаков, так и мысли тонули в мутной дымке. Принц решил, что видит болезненный сон. Он опустил веки и снова поплыл по воздушным потокам. Это длилось минуту или целую вечность – время потеряло значение. Качка то слабела, то усиливалась, а тело вторило движению волн.

В следующий раз Нико очнулся от ощущения капель на лице. Было холодно. Сверху лежало что-то сырое, тяжелое и противное до зубовного скрежета. Юноша открыл глаза и тут же зажмурился от попавшего в них дождя. Он с трудом выбрался из-под многослойного укрытия, сдвинул в сторону ворох мешков и остался в одном плаще. Ветер взметнул мокрые кудри, остудил затылок.

Похоже, ливень начался давно: на дне лодки набралось прилично воды. Она не промочила спину Нико только благодаря сложенным вдвое накидкам из листьев.

Цуна сражалась с непогодой. Принц удивился, как ловко она управляет парусом – дырявым в паре мест, но все еще годным.

– Эй, Цуна! Мы где? – крикнул Нико, дрожа от холода.

– Нико! Мата! Ха! Мата!

– Чего? Чего ты хочешь? Мне это держать?

Цуна передала ему шкоты, а сама взялась за весла. Стала подлавливать ими волны и ударять по воде, отгребая в сторону. Надвигался шторм, ветер крепчал, бил в спину. От слабости Нико не смог долго удерживать веревки. Пальцы предательски разжались. Упущенные шкоты тут же превратились в сумасшедших змей, запутались и больно стегали по рукам. Лодка заваливалась набок и готова была опрокинуться. Левый край почти черпал воду.