Шербурские зонтики для «Адмирала Сенявина»

Когда лодка, простояв под перископом в виду Порт-Артура лишние три часа, ушла без боевого пловца и сообщение о возможном его захвате положили на стол командующему ТОФ, и он с ужасом представлял, что по его вине могут возникнуть такие неприятности в советско-китайских отношениях, по сравнению с которыми события на острове Даманском будут мелкой браконьерской пальбой, Сима уже плыл в открытое море.

Его захватили, когда он «инспектировал» доки, пытаясь определить, насколько увеличились их габариты с тех времен, когда при Хрущеве они были переданы китайцам и попал в объектив подводной телекамеры, следившей за правильной фиксацией батапорта – ворот, запирающих док перед его осушением.

Как только брошенная наугад в воду граната оглушила его и, теряя сознание, он интуитивно всплыл, китайские пловцы схватили его и вытащили на свой катер. Вообще ему повезло дважды: в первый раз, когда он оглушенный и теряющий сознание инстинктивно вильнул моноластой, что вытолкнуло его на поверхность, и второй раз, когда китайцы успели его обнаружить и перехватить, прежде чем он успел уйти под воду, теперь уже навсегда. Сима очнулся лежащим на палубе катера – это был однотипный с нашим «Ярославцем», переоборудованный в водолазный «ДайренДок». Когда-то их строили здесь по нашему проекту. Китайцы сняли с него акваланг, разрезали гидрокостюм. «Вот придурки, молнию, что ли, не нашли», – подумал с Сима, еще не соображая, что мягкий французский неопрен один черт порван в нескольких местах, когда его терануло при всплытии о стенку дока. Он с трудом соображал, видя перед собой лунообразное лицо, вообще-то с довольно правильными, по-своему симпатичными чертами с редкими усиками над верхней губой. Китаец что-то верещал, жестикулируя и хлопая Симу по лицу, пытаясь оживить. Подошли еще два пловца, одетые в такой же неопрен, как и он: они даже чем-то походили на парня из его команды Тунгусова из каких-то северных народностей. Кажется ненец, мучительно соображал Сима, вновь закрывая глаза. Подошедший офицер приказал своим водолазам посадить этого, скорее всего, диверсанта в кормовой барокамерный отсек, на всякий случай предварительно связав: он ждал переводчика. Туда бросили и вещдоки – порезанный гидрокостюм, акваланг с неиспользованным баллоном и моноласту. Сима окончательно пришел в себя ближе к вечеру. Он сумел развязаться и ухитрился пролезть в 350-миллиметровый стандартный иллюминатор, на его счастье на нем отсутствовала броняшка, задраивающая его при разбитом стекле. Хоть и ободрав чуть ли не до костей плечи и лопатки, он все же пролез в него, предварительно выбросив моноласту, и плыл в открытое море всю ночь, а к часам шести утра уже почти в бессознательном состоянии его нашел обеспечивающий операцию рыболовецкий сейнер, оставленный в принципе так, на всякий случай. Утром, он так же, как и подводная лодка, тоже должен был уйти восвояси. Узнав, кому Тихоокеанский флот обязан чудесным избавлением от международного скандала, командующий хотел представить Симу к награждению орденом Красной Звезды, но так как боевое задание все же выполнено не было, ограничился благодарностью в приказе по флоту. События в мировой политике в этот момент закрутились с некой калейдоскопической быстротой. Советско-китайское противостояние, достигшее апогея, вскоре после того как китайская пехота, попытавшаяся под прикрытием громадного стада скота перейти границу в Синзянь-уйгурском автономном округе была иссечена в кровавое месиво «летающими тарелками» по слухам спустившимися с неба, и особенно после того, как их танковые колонны, направлявшиеся на Семипалатинск, потеряли 64 экипажа сварившихся заживо внутри машин, постепенно сошло на нет . Последняя в этой цепи попытка китайских боевых пловцов атаковать советские военно-морские базы в Славянке, на острове Русском и во Владивостоке была тоже неудачной – их уничтожил спецназ ГРУ ТОФ. Поэтому уже готовые к броску на Пекин из монгольских степей советские танковые части благополучно вернулись домой. Какое-то время еще велась взаимная пропагандистская риторика, но и она постепенно стихла. К этому времени выяснилось, что одна из составляющих ядерной триады Советского Союза – морская, находится под серьезной угрозой. Поэтому при планировании одной весьма щекотливой, с точки зрения международного права операции сразу трех флотов, командующий ТОФ вспомнил об этом «китайце», как назвал его, вызывая командира спецназа ГРУ, и приказал доставить его на «Сенявин», обеспечив условия скорейшего излечения на борту крейсера в условиях похода.

Сима пошел в свою каюту, ему предстояли процедуры, за неукоснительным выполнением которых следил сам начальник медчасти крейсера, капитан третьего ранга Ветров, которому передали приказ командующего флотом поставить «китайца» на ноги до окончания первой фазы похода – захода во Францию.

Доктор Крайний уже кипятил шприц, готовя внутривенное, на сегодня он решил ограничиться глюкозой. Он любовно посматривал на вновь отутюженные белые парадные брюки и висящий над койкой на плечиках парадный китель.