Шерли

– Варвар – ваш любимый спутник. Когда летом на заре вы отправляетесь гулять, и утренняя роса мочит вам ноги, а легкий ветерок треплет волосы, вы всегда зовете с собой пса. Прогуливаясь в одиночестве, когда никто, кроме собаки, вас не слышит, вы напеваете мелодии или песенки, которые раньше услышали от меня. Я даже не стану спрашивать, откуда берутся чувства, какие вы вкладываете в эти звуки, потому что знаю: они идут из самого сердца, мисс Килдар. А зимними вечерами место Варвара у ваших ног. Ему дозволено класть голову вам на колени, ложиться на край атласной юбки… Вы часто гладите его жесткую шерсть, а однажды даже поцеловали при мне белое пятнышко посреди широкого лба. Не рискуйте поэтому говорить о нашем с ним сходстве – иначе я могу потребовать столь же нежного обращения.

– Возможно, сэр, вам стоит требовать этого у вашей сиротки без денег и друзей.

– О, если бы только ее найти! Я приручил бы ее, затем воспитал; укротил бы, потом приласкал. Извлек бы несчастное обездоленное создание из нищеты, установил над ней власть, а позднее потакал всяческим капризам, по двенадцать раз на дню видел ее то бунтующей, то смиренной, и наконец добился своего, взрастив из нее примерную матушку десятка ребятишек, терпеливую, лишь изредка треплющую маленького Луи за ухо – как проценты по той огромной сумме, что она задолжала его отцу. О, моя сиротка подарит мне немало поцелуев! Каждый вечер она будет ждать меня у порога и бросаться в объятия. С ней очаг мой станет пылать жарким пламенем. Благослови Господь эти мечты! Я обязан ее отыскать!

Глаза у мисс Килдар вспыхнули, она хотела что-то произнести, но отвернулась.

– Скажите же, мисс Килдар, где она? Скажите!

В ответ – новый пылкий жест, полный надменности.

– Я должен знать!

– Ни за что!

Она встала, намереваясь уйти. Но разве я мог отпустить ее? Нет! Я зашел слишком далеко, чтобы отступить, был очень близок к цели, чтобы сдаться. Надо отмести сомнения, забыть про нерешительность и выяснить наконец правду. Пусть она определится и сообщит мне свое решение.

– Еще одну минуту, мадемуазель. – Опередив ее, я взялся за дверную ручку. – Мы много о чем поговорили этим утром, но главных слов так и не произнесли. Прошу вас – скажите их.

– Позвольте мне пройти.

– Нет, я сторожу дверь и скорее умру, чем выпущу вас, пока вы не произнесете того, что я желаю услышать.

– Чего же вам надо?

– Те слова, без которых я умираю. Я должен их услышать, и вы не посмеете более держать их в душе.

– Мистер Мур, я не понимаю, о чем вы. Вы не похожи на самого себя…

Видимо, я утратил самообладание, потому что мисс Килдар испугалась. И хорошо: чтобы добиться своего, Шерли надо напугать.

– Все вы понимаете. И впервые я стал самим собой! Я стою перед вами не как учитель, а как мужчина. Как джентльмен, позвольте напомнить!

Мисс Килдар вздрогнула и положила свою ладонь поверх моей, словно намереваясь стряхнуть ее с дверной ручки, но безуспешно: ее хрупким пальчикам легче было бы разжать стальные тиски. Видя свое бессилие, она отступила.

Я сам не понял, что со мною произошло, но ее волнение перевернуло мне душу. Меня более не смущало ни ее состояние, ни земли, я вовсе о них не думал, они утратили всякий смысл, стали не более чем глупой безделицей. Осталась лишь она одна – юная точеная фигурка, живое воплощение изящества, величия и девичьей скромности.

– Дитя мое… – промолвил я.

– Наставник, – тихо отозвалась она.

– Я должен кое-что вам сказать.

Мисс Килдар опустила голову, и пряди скрыли ей лицо.

– Я должен сказать, что за четыре года вы пробрались в сердце своему наставнику, и отныне это сердце ваше. Я околдован вами наперекор здравому смыслу, опыту, бедности и разнице в положении. Ваш облик, ваши речи и жесты, все ваши изъяны и достоинства – хотя какие достоинства, скорее прелести, вы же не чопорная дама… – все это так поразило меня, что я вас полюбил. Я люблю вас всей душой. И более не властен этого скрывать.

Она силилась ответить, но не могла подобрать слов. Хотела отшутиться, но не получилось. Я неистово повторял, что люблю ее, люблю…

– Понятно, мистер Мур, и что теперь? – наконец спросила она, вроде бы с недовольством, но дрогнувший голос выдал ее.

– И вам нечего мне сказать? Вы совсем не питаете ко мне любви?

– Разве что самую малость.

– Не мучайте меня. Мне не до шуток.

– Какие шутки? Я хочу уйти.

– Как смеете вы говорить об этом в такой момент? Уйти! Уйти с моим сердцем в руках, чтобы бросить его на туалетный столик вместо подушечки для булавок? Нет, я не пущу вас, вы никуда не уйдете, пока не получу залог… залог той же стоимости – ваше сердце в обмен на мое.

– У меня нет того, что вам нужно, я его потеряла. Позвольте, пойду поищу.

– Скажите, что оставили его там же, где ваши ключи, – у меня в руках.

– Кстати, вы не видели мои ключи, мистер Мур? Я их снова потеряла. Миссис Джилл нужны деньги, а у меня в кармане лишь один шестипенсовик.