Шерли

– Разумеется, а ты подскажешь мне, что делать. Впрочем, у меня есть кое-какие соображения, обязательно обсудим их с тобой у нашего домашнего очага. Я знаю, как важно творить добро, на собственном опыте убедился, сколь губительна бывает корысть. Каролина, я словно предвижу, что ждет нас в будущем! Эта бесконечная война вот-вот завершится. Торговлю ждет процветание. Вероятно, между Англией и Америкой еще будут возникать недоразумения, однако и им скоро придет конец. Что скажешь, если вскоре – лет через десять, а может, и ранее – мы с Луи разделим Брайрфилдский приход? Луи ведь скоро обретет и средства, и статус… Однако свои таланты он не загубит. Луи добрый человек, и с недюжинным умом вдобавок. Действует неспешно, но уверенно. У нас все получится, несомненно. Его наверняка изберут судьей – Шерли в этом убеждена. Она уже сейчас стала бы добиваться для него должности, однако Луи возражает: как всегда не желает спешить. Скоро он воцарится в Филдхеде, и уже через год вся округа испытает на себе его власть и признает неоспоримые достоинства. И когда им потребуется судья, они сами, охотно, без всякого принуждения, позовут Луи на должность. Все восхищаются его супругой, а скоро будут в восторге и от Луи. Он ведь, как у нас говорят, bon comme le pain[134], из доброго теста, что годится на стол и ребенку, и старику, и бедняку, и богачу. Шерли, невзирая на свои причуды и капризы, уловки и отговорки, любит его всем сердцем – а вскоре полюбят и другие. Моего брата станут уважать, считаться с ним, приходить к нему за подсказкой и помощью. Советы его будут мудры, поддержка – действенна. Просителей будет так много, что придется ввести ограничения… Я же, со своей стороны, если дела пойдут хорошо – а иначе никак, – постараюсь умножить их с Шерли доход, увеличить ценность фабрики. И тогда в ныне голой лощине вырастут дома с садами.

– Роберт! Неужели ты хочешь вырубить рощу?

– Не пройдет и пяти лет, как вся роща пойдет на дрова. Заросшие стены оврага станут гладкими спусками, зеленое дно обратится мощеной улицей. Дома можно строить и в тенистом ущелье, и на склонах. И дорога будет не кривая, галечная, а широкая, прямая. А фабрика, Каролина, разрастется так, что займет весь нынешний двор.

– Какой ужас! Ты хочешь, чтобы мы, как в Стилбро, дышали не свежим воздухом, а едким дымом!

– Я пущу в лощину воды Пактола.

– Нет, уволь, наш ручей мне нравится больше!

– Я добьюсь права возделывать наннелийские пустоши и поделю их на фермы.

– Хвала небесам, хоть болота Стилбро уцелеют! Что ты станешь растить на билберрийских торфяниках? Разве на этих топях хоть что-нибудь сможет цвести?

– Каролина, со всех концов света в лощину будут стекаться нищие и голодные. Джо Скотт одарит их работой, Луи Мур, эсквайр, сдаст в аренду дома, а миссис Джилл станет кормить в долг до первой зарплаты.

Мур говорил столь восторженно, что Каролина не сдержала улыбки.

– А какую воскресную школу я тебе построю, Лина! Какое собрание книг у тебя будет. И еще одну, обычную – для тебя, Шерли и мисс Эйнли. Доходов от фабрики хватит не только хозяину, но и его жене, и мы сможем хоть каждый месяц устраивать праздники для всех обитателей лощины!

Она молча подставила губы для поцелуя, однако Мур коварно украл их у нее не менее сотни.

– Да, глупые мечты, – усмехнулся он. – Хотя, наверное, что-то нам и удастся осуществить. Однако роса выпадает, миссис Мур. Позвольте проводить вас до дома.

Настал август. И вновь трезвонят колокола, уже не только в Йоркшире, но и по всей Англии. Из Испании доносится трубный вой, он все громче и громче – Саламанка пала. А в Брайрфилде горят праздничные костры. Днем арендаторам Филдхеда устроили знатное пиршество, вечером соберутся за столом рабочие с фабрики, даже школьникам – и тем подготовили сытное угощение. И все потому, что этим утром в церкви сыграли разом две свадьбы: Луи Жерар Мур – эсквайр родом из Антверпена – заключил брак с Шерли, дочерью покойного Чарлза Кейва Килдара, эсквайра из Филдхеда, а Роберт Жерар Мур – эсквайр из лощины – взял в жены Каролину, племянницу преподобного Мэтьюсона Хелстоуна, пастора Брайрфилдского прихода.

Первую церемонию провел мистер Хелстоун, а невесту к алтарю проводил Хайрам Йорк, эсквайр из Брайрменса. Вторую пару венчал мистер Холл, священник из Наннели. Среди гостей особенно выделялись два юных шафера: Генри Симпсон и Мартин Йорк.

Хочу добавить, что пророчество Роберта Мура отчасти сбылось. На днях я побывала в лощине; говорят, что прежде там были лишь зеленые непролазные дебри, ныне же я увидала обещанные фабрикантом дома, сады и широкую дорогу, а еще огромную фабрику с высоченной, словно вавилонская башня, трубой. Вернувшись домой, я поведала об увиденном старой экономке.