Шерлок Холмс. Все повести и рассказы о сыщике № 1

– Вот это и есть задача, которую мы должны решить, – ответил Холмс, – и я, со своей стороны, могу предположить, что мои рассуждения правильны, и что было совершено двойное убийство. Одно ухо маленькое, красивой формы, с проколом для серьги – женское. Второе, загорелое и также с проколом для серьги – мужское. Эти два человека, видимо, мертвы, иначе мы бы уже узнали о них. Сегодня пятница. Посылка отправлена в четверг утром. Следовательно, трагедия произошла в среду или во вторник, а может быть, еще раньше. Если эти два человека убиты, то кто, кроме самого убийцы, мог послать мисс Кушинг это свидетельство преступления? Будем считать, что отправитель посылки – тот самый человек, которого мы ищем. Но у него должны были быть веские причины для отправления этого пакета мисс Кушинг. Какие же это причины? Должно быть, он хотел сообщить ей, что дело сделано! А возможно, он желал причинить ей боль. Но в таком случае она должна знать этого человека. Знает ли она? Сомневаюсь. Если знает, то зачем вызвала полицию? Она могла закопать уши, и никто ничего бы не узнал. Так она поступила бы, если бы хотела скрыть имя преступника. А если она не хотела скрывать, то назвала бы его. Вот головоломка, которую нужно решить.

Он говорил резким высоким голосом, глядя поверх садовой ограды, потом быстро вскочил и пошел к дому.

– Мне нужно задать несколько вопросов мисс Кушинг, – сказал он.

– В таком случае я вас покину, – сказал Лестрейд, – потому что у меня здесь есть еще одно дельце. Ядумаю, что мисс Кушинг мне больше не нужна. Вы найдете меня в полицейском участке.

– Мы зайдем туда по дороге на станцию, – ответил Холмс.

Через мгновение мы снова были в гостиной, где мисс Кушинг продолжала спокойно вышивать свою накидку. Когда мы вошли, она положила ее на колени и устремила на нас открытый вопрошающий взор голубых глаз.

– Я убеждена, сэр, – сказала она, – что это ошибка: посылка предназначалась не мне. Я несколько раз говорила это инспектору из Скотланд-Ярда, но он только посмеялся надо мной. По-моему, у меня нет ни одного врага, так для чего же кто-то сыграл бы со мной такую шутку?

– Мне тоже так кажется, мисс Кушинг, – сказал Холмс, садясь рядом с ней. – По-моему, более чем вероятно… – Он умолк, и я, посмотрев на него, с удивлением заметил, что он впился глазами в ее профиль. Удивление, а затем удовлетворение мелькнули на его худом энергичном лице, но, когда она взглянула на него, чтобы узнать, почему он вдруг замолк, он уже совершенно овладел собой. Теперь и я в свою очередь пристально посмотрел на ее гладко причесанные седеющие волосы, опрятный чепец, маленькие позолоченные серьги, спокойное лицо, но не увидел ничего, что объяснило бы мне волнение моего друга.

– Я хочу задать вам несколько вопросов…

– Ах, как надоели мне вопросы! – раздраженно воскликнула мисс Кушинг.

– По-моему, у вас есть две сестры.

– Почему вы знаете?

– Войдя в комнату, я увидел на камине фотографическую карточку трех женщин. Одна из них – вы сами, а две другие так похожи на вас, что родство не подлежит сомнению.

– Да, вы правы. Это мои сестры – Сара и Мэри.

– А вот здесь висит другая фотография, сделанная в Ливерпуле, – портрет вашей младшей сестры с каким-то мужчиной, судя по одежде, стюардом. Я вижу, что тогда она была не замужем.

– Как это вы все заметили?

– У меня такая профессия.

– Что ж, вы совершенно правы. Она вышла замуж за мистера Браунера через несколько дней после того, как был сделан снимок. Он в то время служил на Южноамериканской линии, но так любил мою сестру, что не мог перенести долгой разлуки с ней и перевелся на пароходы, которые ходят между Ливерпулем и Лондоном.

– Случайно не на «Победитель»?

– Нет, насколько мне известно, на «Майский день». Джим как-то раз был здесь у меня в гостях, еще до того, как он нарушил свое обещание не пить. Потом-то он всегда пил на берегу и сходил с ума уже от первой рюмки. Это был черный день, когда его снова потянуло к бутылке. Сначала он поссорился со мной, потом с Сарой. Теперь вот Мэри перестала нам писать, и мы не знаем, что с ними…

Тема эта явно волновала мисс Кушинг. Как и большинство одиноких людей, она поначалу стеснялась, но потом разговорилась. Она многое рассказала нам о своем зяте-стюарде, а затем, перейдя к бывшим своим постояльцам – студентам-медикам, долго рассказывала обо всех их провинностях, назвала их имена и сообщила, в каких больницах они работали. Холмс внимательно слушал, иногда задавая ей вопросы.

– Расскажите о вашей средней сестре Саре, – попросил он. – Почему вы не живете с нею одним домом, ведь обе вы не замужем?

– О! Вы не удивлялись бы, если бы знали, что у нее за характер. Когда я переехала в Кройдон, мы жили некоторое время вместе. Мы разъехались только месяца два назад. Не хотелось бы говорить плохо о родной сестре, но Сара всегда лезет не в свое дело и вечно привередничает.

– Вы говорите, что она поссорилась и с вашими ливерпульскими родственниками?