Шесть алых журавлей

Мы с Хасё вернулись в пещеру, и первым делом я разыскала Рэйдзи. Он слонялся у костра и наблюдал, как варились в котелке корень лотоса и каштаны. Заметив меня, он сразу же отвернулся.

Несмотря на его поведение, я не унывала. Просто подошла к нему сбоку и подождала. Мало-помалу его напряженные плечи расслабились.

Рэйдзи тихо вздохнул.

– Я никогда не хотел, чтобы отец прогнал тебя, сестра, независимо от того, есть у тебя магия или нет.

Это не извинение, но пока сойдет за него.

Я коснулась его руки, показывая, что все понимаю.

Хасё влез между нами и улыбнулся.

– Давайте отметим твое возвращение! Еды у нас немного… – он показал на ничтожные припасы в глубине пещеры – мешок помятых апельсинов, горстка каштанов и набор разбитых глиняных чашек. – Но с завтрашнего дня нам придется добывать ее с удвоенной силой, зная твой зверский аппетит.

Мой живот заурчал, но рагу еще не приготовилось, да и вопросов у меня накопилось.

Я показала на их ноги и руки, затем на луну снаружи, и произнесла одними губами: «Вы превращаетесь в людей по ночам?» Этот вопрос не давал мне покоя с момента их обращения. Я боялась, что братья навсегда останутся журавлями.

– Да, но все не так радужно, как ты думаешь, Сиори, – ответил Бэнкай. – Мы умнее других журавлей, но у птиц все дни сливаются воедино, и мы часто забываем, что превращаемся в людей после заката. Это опасно, особенно в полете – несколько раз мы чуть не упали с неба…

Его голос сошел на нет, и он сложил длинные руки на коленях.

«Но в человеческом обличье вы можете вернуться домой». Я вывела на ладони слово «человек» и «дом». «Отец…»

– Отец нас не узнает, как и кто-либо другой. Проклятие преследует нас даже в человеческом облике. Если попытаемся рассказать кому-нибудь, кто мы на самом деле, то снова превратимся в журавлей.

Проклятие и меня преследовало. Я пыталась написать свое имя тому стражу, но меня спугнули змеи Райкамы.

– До отца нам не добраться, можно даже не надеяться, – мрачно произнес Андахай. – Чем ближе мы к дому, тем сильнее чары мачехи. Даже когда восходит луна, мы все равно остаемся птицами. Более того, Райкама приказала гвардейцам стрелять по всем журавлям, что подлетят близко ко дворцу.

– Ётана чуть не убили в прошлый раз, – Рэйдзи сжал челюсти. – Стрела попала в крыло.

Меня охватило раскаяние, и мои руки безвольно повисли по бокам.

– Только не волнуйся, – быстро встрял Ётан. – Это произошло несколько недель назад, мне уже намного лучше.

Хасё вручил мне миску с едой.

– Ешь. Это всегда поднимает тебе настроение.

– Да, давайте отпразднуем наше воссоединение, – кивнул Андахай. – Раз ты теперь с нами, нам больше не придется страдать от стряпни Хасё.

Младший из братьев скривился.

– Да уж, Сиори, я с радостью перепоручу эту задачу тебе. Ты же как раз мечтала научиться готовить!

Я кивнула, зачерпнув рагу. Братья понятия не имели, что половину осени я горбатилась в таверне «Воробей» и сильно изменилась за это время. Впрочем, как и они – это было очевидно даже спустя несколько часов с нашей встречи.

На ужин мы ели рагу из всего, что завалялось в пещере: корня лотоса, каштанов и какого-то неаппетитного бурого мяса непонятного происхождения. Кожица у него была скользкой и жесткой; не будь я так голодна, то, скорее всего, выплюнула бы ее. Но само мясо оказалось не таким уж и ужасным – чем-то средним между птицей и рыбой.

– Это лягушатина, – без обиняков сказал Ётан, ухмыляясь. – Мы подумали, что она тебе больше подойдет, чем червяки и пауки.

Я с трудом прожевала, сглотнула и соврала с улыбкой: «Вкусно».

Пока мы ужинали, Кики перелетала от брата к брату. Ей уже удалось очаровать близнецов, с лица Рэйдзи даже пару раз сходила недовольная мина. Впрочем, заметив мой взгляд, он сразу же насупливался.

Только Андахай сидел в одиночестве и перекатывал апельсин в руках. Он почти ничего не съел.

«Что такое?» – жестами показала я. Что за грусть на лице? Не похоже на него.

– Пустяки, – ответил за него Бэнкай. Но я увидела, как братья переглянулись, и начала искать палку, чтобы написать вопрос на земле. Бэнкай коснулся моего плеча. – Он просто рад, что ты вернулась.

Я перевела взгляд на Андахая. Я уже много лет не видела своего старшего брата в чем-либо еще, кроме как в королевских шелках. В конце концов, он был кронпринцем, наследником отцовской империи. Братом, что нес на своих плечах ответственность за всю страну. Тем, кто защищал нас, выслушивал наши жалобы, пресекал споры и залечивал раны.

Впервые за долгое время он выглядел просто как мой брат, а не наследник престола. И явно огорчался, что никак не мог спасти нас от проклятия Райкамы.

Я взяла миску и присела рядом с Андахаем.

«Проклятие, – показала ладонями крылья. – Хочу знать больше».

– Не сегодня, Сиори, – ответил Бэнкай, самый мудрый из нас. – Сегодня мы празднуем, ладно? Мачеха и так принесла нам достаточно горя. Нельзя позволять ее тени омрачить наши бесценные часы света. Больше ни слова о проклятии.

Ни слова? Да легко!