Шесть алых журавлей

Гроза совсем вылетела у меня из головы. Я потянулась за побитой хурмой. Мои израненные пальцы онемели от холода и заставили меня забыть об осторожности. В руке больно стрельнуло, и я скривилась, стиснув зубы.

– Что такое? – обеспокоенно спросил Таккан. – Тебе больно?

«Нет, нет…» Я завела руки за спину, а затем, нарочито содрогнувшись, спрятала их в рукава. «Просто замерзла».

– Можешь не прятать руки, Лина. Я видел ожоги.

Ну, кто бы сомневался…

– Можно? – Таккан наклонил голову.

Я замешкалась, вспоминая, как Зайрэна выставила меня на посмешище. Если Таккан отшатнется…

«То что? – одернула я себя. – Какая тебе разница, что он подумает? Да и кто-либо другой, если уж на то пошло».

Никакой. И я доказала это, стянув шарф с рук.

«Таккан мне безразличен, Таккан мне безразличен», – мысленно напевала я, а тем временем мой взгляд блуждал по его лицу. Он осмотрел серебристые узоры из порезов и ожогов на моих пальцах. Прискорбное состояние моих рук явно его расстроило – даже больше, чем горшочек или моя немота. Брови Таккана приподнялись от дюжины вопросов, но губы не кривились от отвращения, глаза не смягчались от сострадания. Я бы не вынесла, если бы увидела в них жалость.

– Пальцы не заживут, пока в них колючки, – заключил он. – Я могу достать их прямо сейчас, но если ты предпочтешь обратиться к лекарю…

«Нет». Не нужна мне помощь ни лекаря, ни кого-либо еще.

Таккан нахмурился.

– Лина, – твердо произнес он, – у тебя всего два варианта: либо я, либо лекарь. В противном случае я не допущу, чтобы ты работала на кухне.

Я раздраженно скрестила руки. «Теперь ты мной командуешь?»

– Не смотри на меня так. Если будешь готовить с травмой, это к добру не приведет. Чем дольше ты обходишься без посторонней помощи, тем дольше будут заживать руки.

Его взгляд оставался непреклонным. Таккан вскинул густую бровь, будто подстрекая меня на спор.

Как бы мне ни претило это признавать, но он прав. Я доставала занозы каждую ночь, но для такой кропотливой работы требовались ловкие руки, так что парочка все равно оставалась и приносила больше неудобств, чем все царапины и ожоги, вместе взятые.

Я скривила губы и протянула ему ладонь. «Приступай».

– Может, дать тебе закусить платок или что-то вроде того?

Я чуть не рассмеялась. Пара заноз уж явно не заставит меня всхлипнуть и тем более закричать. Я покачала головой.

Таккан крепко взял мою руку и медленно, но уверенно достал занозы. Его прикосновения были необычайно ласковыми, даже щекотными.

Я перевела взгляд на благовония, горящие у алтаря. Обычно их запах – дымная смесь сандалового дерева и жасмина – клонил меня в сон, но не сегодня. О каком сне могла быть речь, когда они горели перед моей туфлей и гобеленом. Когда Таккан держал меня за руки.

Я снова повернулась к нему. Он так сосредоточился на своей задаче, что почти не обращал на меня внимания.

Забавно. Обычно я садилась так близко к придворным юношам только с одной целью – пококетничать. Застенчиво улыбаясь, я будто бы ненароком прижималась к ним локтем – для меня это было игрой. Так я развлекала себя во время фестивалей и скучных церемоний, на которые заставлял ходить отец. Мне нравилось наблюдать за их реакцией на мои знаки внимания – у кого-то учащалось дыхание, у кого-то краснели уши, другие тут же начинали зачитывать стихи или просить моей руки. Но с Такканом я на подобное не осмеливалась. С ним мне было не до игр.

Закончив, он потянулся в карман за деревянным коробком с мазью, которую наносил себе на раны. В нос ударил знакомый резкий запах целебных трав.

– Попробуй, – Таккан услужливо протянул мне коробок. – Наноси мазь на руки каждое утро, а то и по ночам, если будет мучить боль.

«Спасибо». Я повернулась к двери, желая поскорее уйти.

Дождь сменился мягким, пушистым снегом. Территорию крепости озаряли факелы, их огни подрагивали на ветру, подобно светлячкам.

– Лина, подожди! – Таккан схватился за другой конец раздвижной двери. Его голос посерьезнел, былая гордость исчезла без следа. – Мне сказали, что тебя нашли посреди Дзэньсы. Я поклялся больше не спрашивать о твоем прошлом, но если тебя кто-то обидел или ты в беде… расскажи мне. Пожалуйста, не надо скрывать это. Я твой друг.

Сердце внезапно отяжелело в груди. Хорошо, что он не видел моих глаз – они бы выдали меня с потрохами. Я медленно, медленно кивнула и поспешила на улицу.

Снег бесшумно припорашивал мой горшочек. Если Таккан и звал меня, я не слышала. До меня доносилось только тихое хлюпанье снега под ботинками.

Его слова преследовали меня до самой кухни. Будь он обычным стражем из таверны «Воробей», я бы сразу же ему доверилась и была бы рада обзавестись таким другом.

Уходить из крепости и искать братьев было уже поздно. У меня не осталось иного выбора, кроме как выяснить, что же задумали боги, приведя меня в замок Бусианов и воссоединив с бывшим женихом.

Глава двадцать пятая