Шесть нечестивцев

- Мир вам, - сказал он, спешившись. - Ночь темна и свет вашего костра виден за многие версты и манит обещанием согреться.

Ответил ему мужчина, одетый в серый потертый по швам кафтан, сотканный по старому, бывшему еще при прежнем государе в моде обыкновению и не единожды заплатанные солдатские штаны.

- Ваше появление, - сказал он, - несколько неожиданно. Но раз уж так случилось, в столь поздний час этот костер согреет и вас.

Что-то противоестественное, не свойственное простолюдину почудилось Берту в этих словах и заставило его повнимательнее присмотреться к бродяге. Лицо, наполовину скрытое под капюшоном, не позволяло определить его возраст, однако этот человек, без всякого сомнения, был не стар. Что еще можно было сказать о нем? Да, пожалуй, ничего конкретного. Как ничего достоверно невозможно было сказать о людях незначительных, почти безликих, способных скрывать свою личину в толпе с легкостью поразительной и почти магической. Невозможно было даже определить сословие, к которому принадлежала эта странная личность. А уж о роде деятельности незнакомца можно было только строить догадки. В равной степени это мог быть и наемник, и дезертир из пограничья, и охотник. А мог он быть и обычным лиходеем, в поисках легкой наживы бродившим по здешним дорогам.

Куда проще дела обстояли с остальными людьми, сидевшими у костра. Толстяк, которого можно было принять разве что за торговца и доходяга неопределенного возраста, уплетавший за обе щеки черствый кусок мяса, конечно же, были низкого происхождения.

А еще были дети...

Чьи это дети?

Задаваясь этим вопросом, Берт привязал коня к повозке и уселся на поваленное дерево, рядом с толстым торговцем, показавшимся ему наиболее достойным доверия.

- Как тебя зовут, парень? - Невзрачный человек насадил на длинный кинжал кусок вяленного мяса и протянул его Берту. Не желая возникновения чувства неловкости, тот дрожащими руками взял в руки угощение.

"Надо рассказать, - думал он. - Они ведь не знают, что случилось там, за лесом. А этот огонь... Одни боги ведают, что это за люди и какая проклятая магия заставляет костер так гореть..."

И, находясь в затруднении, рассматривая голубое пламя, словно пытаясь найти в нем ответы на свои вопросы, юноша ответил:

- Берт.

- Я - Гартон. Промышляю ловлей зверя, - невзрачный человек бесцеремонно ткнул пальцем в сторону толстяка. - Его зовут Отто. Парень в лохмотьях - Вишка.

- А тебя как зовут? - спросил Берт у девочки.

- Я - Мирта, - ответила она, потом кивнула в сторону мальчика. - Это Тоат.

- Он ее брат, - тихо произнес Гартон.

- Хорошая одежда, добротная сбруя..., - заговорил Вишка. - Ты, должно быть, служишь оруженосцем у какого-нибудь рыцаря, или прислуживаешь у одного из тех жирных мональе, которые заправляют городом.

- Я был пажом. Конь и оружие мне достались от господина, которому я был когда-то отдан в услужение. Он отпустил меня с напутствием и надеждой на то, что я найду достойного рыцаря, у которого смогу научиться воинской науке.

- Твой прежний господин поступил достойно, - сказал Гартон. - Не всякий мональе способен одарить своего слугу такими дарами. Обычно, оперившихся воробьев просто выгоняют взашей из благородного дома.

- Мой господин был великодушен.

"Надо рассказать..."

- А теперь ты отправился за подвигами и славой, юноша? Хочешь найти какого-нибудь межевого рыцаря, нуждающегося в оруженосце?

- Боги! Нет, конечно! Честно говоря, я не думаю, что межевые рыцари хоть чем-то чем отличаются от разбойников. Недаром их самих, или их слуг вешают у дорог вместе с прочими лиходеями. Уверяю вас, я вовсе не горю желанием разделить участь этих несчастных.

- Что правда, то правда, - задумчиво проговорил Гартон. - Ты рассуждаешь не без здравого смысла, признаю. Чем же ты хочешь заниматься?

- Пока еще не знаю. Но нешто в миру не найду себе дела?

- Надо полагать, что у тебя сейчас и гроша в кармане не найдется, - сказал Вишка. - Плохая добыча для местного жулья. Разве что коня отобрать... Конь у тебя справный, клянусь богами! Не то, что кляча у повозки.

- Много ты понимаешь! - зло процедил сквозь зубы Отто. - Моя девочка справно служила мне многие годы! И еще послужит!

- Мне-то что, мое дело сторона.

Вишка рассмеялся и снова вгрызся неровными зубами в кусок вяленного мяса.

- Ты и впрямь не боишься повстречаться с разбойниками? - спросил Гартон. - Здесь, на старой дороге много всякого люда, желающего пограбить заезжих купцов.

- Я надеялся заночевать под крышей в пути, чтобы продолжить путь с рассветом... Вы ведь знаете, что неподалеку отсюда, на краю леса есть старый постоялый двор? Ее держит... Держал какой-то старик- алхимик. Я надеялся заночевать там...

- Отчего же не остался? - спросил Отто. В свете голубоватого пламени, плясавшего на догорающих поленьях, его волчьи глаза блеснули.

Берт покраснел, теряя остатки самообладания.

- Боги... Вы же ничего не знаете! От того двора сейчас не осталось ничего, кроме пепелища!

Всхлипнула девочка, перестал увлеченно жевать мясо Вишка.

- Как это? - спросил он.

- Его сожгли какие-то мерзавцы. Я видел как он горел.