Шестой Океан

«Ящеры» использовали какую-то продвинутую маскировку. Их корабль не было заметно до последнего момента. Причем не только на глаз; защитные системы корабля Алии и Тимура их тоже пропустили. Это было понятно по тому, как снова завыла сирена и замигал этот противный жёлтый свет.

Корабль проявился в воздухе, метрах в двадцати, буквально над нашими головами. Стены и переборки оставались прозрачными, и зрелище висящей в воздухе многотонной махины в мигающем жёлтом свете здорово действовало на нервы. Я заметил, как Лена рефлекторно втянула голову в плечи.

Как раз в этот момент защита корабля пала. Гораздо раньше, чем предполагала Алия. Круговой обзор мигнул пару раз, после чего проявились глухие переборки ангара. Впрочем, они тоже исчезли в кромешной темноте через секунду, когда вырубилось освещение.

— Что случилось? — спросила Лена дрожащим голосом.

— Защита вытянула всю энергию, — ответил Тимур, всё таким же спокойным голосом.

— Это экстренный протокол, когда нужно выиграть секунды, — пояснила Алия, — и мы его использовали. Но, похоже, не успели. Они уже на борту.

Я осторожно пощупал браслет на правой руке. Тот был на месте.

— Вась, как думаешь, наши друзья успеют? — спросил я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Предварительный анализ показывает вероятность около шестидесяти процентов, что они предотвратят наш захват, — ответил андроид, и добавил спустя секунду: — это слишком много, Дим. Делай, что задумал.

— Что делай? — встревоженно спросила Лена.

К счастью, никто из людей в темноте видеть не мог. Не уверен, что смог бы это сделать в присутствии Пашки, даже осознавая, что он ничего об этом моменте помнить не будет.

Зная о том, что, возможно, браслет когда-то придётся использовать по собственной воле, я подстраховался. Нет, у меня не было возможности добыть яд и вмонтировать капсулу в зуб. Глотать язык я тоже не научился. Да и не хотел пробовать: такую смерть не назовёшь ни быстрой, ни лёгкой.

Зато у меня была старая титановая авторучка. Она была в документах, когда я уезжал из Москвы на мотоцикле. Потом перекочевала в походный рюкзак. Я неизменно брал её с собой, прекрасно понимая, для чего она нужна, но стараясь не думать об этом. Мне подарили её когда-то на работе, на день рождения. Ещё тогда я подумал, что этой штуковиной убивать можно. И вот, у меня реальный шанс проверить собственную догадку.

Закрыл правый глаз. Приставил острый конец к веку. Сжал руку в кулак и размахнулся как следует, стараясь не думать.

Вместо уже привычного замедления времени я почувствовал резкую боль в правой руке. Ручка осталась на месте, словно упиралась не в мягкое веко, а в бетонную стену. А её тупой конец, кажется, порвал кожу между костяшками указательного и среднего пальцев.

«Экстренный протокол сохранения жизни, — прозвучало в голове, — энергия перенаправлена на защитное поле. Расход резерва пять процентов. Активация инфотемпорального вихревого поля невозможна из-за возмущений пятимерного континуума».

В это момент мне впервые стало по-настоящему страшно.

— Пашка, — произнёс я, — подойди ко мне. Иди на голос.

— Хорошо, пап, — ответил сын. Через пару секунд я ощутил, как вытянутые ладони уперлись мне в поясницу. Я встал так, чтобы закрыть сына от ближайшего входа и приготовился к рукопашной.

— В помещении есть ручное оружие? — деловито спросил Васька.

Странно, и почему эта мысль не пришла в голову мне?

— Здесь нет, — ответил Тимур, — запрещено протоколом испытаний. Арсенал находится в десяти метрах от входа.

Я в очередной раз пожалел, что не взял с собой в ангар смартфон. Вот что мне стоило, а? хотя бы выключенный! Свет очень нужен!

— Как попасть? — спросил андроид.

— Ты видишь? — догадался Тимур, — тогда помоги мне дойти до места. Я объясню.

Послышался звук шагов и едва ощутимое дуновение воздуха. Васька прошёл мимо.

— Мне захватите что-нибудь! — попросил я, — лучше с фонариком!

Сам я решил остаться на месте. Только браслет отстегнул наощупь и теперь пытался снова застегнуть его на запястье руки сына. Наконец, у меня это получилось.

И ровно в следующую секунду снова зажегся свет. А спустя ещё пару мгновений восстановилось изображение.

От танкетки осталась обугленная, тлеющая воронка. Весь берег возле корабля был усеян телами и их фрагментами. Кое-где ещё видно было шевеление, но очевидно это было не сопротивление, а агония. К деталям я старался не приглядываться.

— Ого! — успел произнести Пашка, оглядываясь, прежде чем я рефлекторно прикрыл ему глаза ладонью. Всё-таки зрелище чужих кишок, размазанных по песку, это не то зрелище, на которое стоит смотреть пускай и смышлёному не по годам, но мальчишке.

Лена, увидев мой жест, одобрительно кивнула.

— Похоже, мы победили, — констатировала она.

— Наши союзники вышли на связь, — сказал Васька, и добавил спустя секунду: — хорошо, что ты замешкался.

— Я не мешкал, — возразил я, — у меня не получилось. Из-за какого-то «возмущения пятимерного континуума».

У Васьки округлились глаза, но он промолчал.

— Речь о твоей системе защиты? — спросил Тимур.

— Ага, — не стал отпираться я, аккуратно отстёгивая браслет с запястья сына.