Шестой остров

Генсборо был ошарашен, личность Климе внушала ему восхищение и страх. Великолепная работа, настоящий шедевр! Реконструкции лица не могли рассматриваться как улики, ибо наверняка Климо был искусно загримирован. Какая тщательная проработка всех деталей! Были даже такие мелочи, которые Генсборо не мог себе объяснить. Для чего понадобился этому Климо паспорт Стивенсона, на который были затрачены две тысячи долларов и много часов драгоценного времени? Почему он не хотел, чтобы ИТТ послала кого-нибудь под любым другим именем? Какая чистая работа! И сколько во всем этом sense of humour! ¹ Само похищение — изящная древнеримская комедия, восхитительная игра в обманы. Климо убедил Капоте, будто тот едет в пансион для девиц, а хозяек дома — будто он, Климо, разыгрывает остроумную шутку. Нет, Пьер Климо — не преступник, он артист. Не англичанин ли он? Преступнику никогда не пришло бы в голову написать киносценарий. К тому же Климо был очень щедр со всеми, чьими услугами пользовался. Всех вознаградил сверх меры. Он также не совершил ни одного насильственного действия. Похищение, по сути, было скорее похоже на изящный розыгрыш. Преступник не стал бы трудиться, чтобы таким хитрым приемом провести бармена Питера Стивенсона. Преступник покупает паспорт на черном рынке у мошенников или же нанимает кого-нибудь, чтобы ударом оглушить туриста в туалете аэропорта. Климо вполне заслужил тот миллион, который он отнял у Капоте. Такого парня Генсборо не отказался бы взять к себе на работу.

Ну, а каков же результат розысков самого Прайса в Париже и в Мадриде?

Прайс тоже был в недоумении.

Едва он завел в парижском отделении Интерпола разговор с неким высокопоставленным служащим и в общих чертах изложил дело похищения Капоте, как тот расхохотался. Интерпол, видите ли, уже пятнадцать лет знаег о Климо, но поймать его не удается. Все его

' Чуипио юмора (англ.).

операции отмечены определенным стилем: необычайно скрупулезная подготовка, огромные денежные затраты, которые он ставит в счет своим жертвам, вежливое обращение, никаких оскорблений ни словом, ни делом и соучастие женщины (одной, не больше). Обманы, кражи драгоценностей, похищение заложников — во всем чувствуется его особый почерк. Он говорит на нескольких языках, умело подделываясь под разные местные произношения, он бесподобно преображается. Ни одна из реконструкций его облика, полученных на протяжении пятнадцати лет, не принесла никакой пользы. Поле его деятельности не знает границ: Мехико, Буэнос-Айрес, Сан-Пауло, Лима, Богота, Париж, Мадрид, Лондон, Франкфурт, Афины, Каир, Южная Африка, Мельбурн, Токио. Он умопомрачительно ловок. В археологических фальсификациях он просто творит чудеса. Некоторые его подделки войдут в историю как бессмертные творения искусства. Похищение Капоте — пустяк. В истории подвигов Климо есть хитроумнейшие выдумки. Прием со съемками фильма он использовал в двух случаях: в 1968 году и второй раз в 1974 году, но всякий раз по-иному. Отмечено его пристрастие к духовенству и религиозным заведениям. В Бразилии, применив сложный финансовый маневр, он сумел обмануть римскую курию, с неслыханным искусством реализовал старый вексель викария — древняя средневековая плутня,— и с тех пор Интерпол обозначает его кличкой «Великий викарий». В течение пятнадцати лет Великий викарий, насколько известно, сменил сто два имени и девяносто восемь личин; обманывая людей на восьми языках, продавал индульгенции, станки для печатания денег, философский камень и даже городские монументы.

Так что, когда служащий Интерпола узнал, что речь идет о Великом викарии, он высказался весьма пессимистически. Молодчик этот неуловим. Деятельность его вызывает не только восхищение, но даже симпатию в рядах международной полиции. Мало того, что он полтора десятка лет водит их за нос, года три назад, выдав себя за служащего аргентинской полиции, он Ухитрился провести два дня в архивах Интерпола, изучая собственное досье! Ознакомился со всеми ловушками, которые ему устраивали. И через несколько Дней прислал благодарственное письмо за похвальные

отзывы о его работе. Кстати, он им посоветовал больше не трудиться его искать. Он, мол, намерен уйти на покой и заняться писанием мемуаров. С тех пор каждое рождество он присылает поздравительные открытки, всякий раз сообщая, что его уход в отставку откладывается.

А позаботился ли Прайс получить копию этого досье?

Разумеется, мистер Генсборо. Обошлось это, правда, дороговато, но копия досье у них будет. Директор Интерпола согласился на то, чтобы досье Великого викария было полностью переснято,— разумеется, в строжайшей тайне. Снять фотокопию взялся сам заведующий архивом, поскольку это его обязанность, и обещал прислать ее в Нью-Йорк. Прайс с минуты на минуту ждет ее прибытия.

Превосходно. Пусть Прайс доставит ее, как только получит. Генсборо хотел взглянуть на нее, и, by the way ', было ли имя Климо использовано в других случаях?

Нет, мистер Генсборо, он его прежде никогда не использовал. Как известно, он не любил повторяться.

Генсборо содрогнулся.