Шестой остров

На сем я завершаю свою исповедь в пятый день месяца июля одна тысяча шестьсот двадцать восьмого года. Прошу назначить мне надлежащее покаяние, и да свершится со мною то, что Господу при посредстве вашей милости, его слуги, благоугодно мне назначить; я же, со своей стороны, с миром и терпением в душе уповаю на его прощение, ибо слишком уж явственно и несомненно был мне дан знак беспредельного его милосердия. Да свершится воля Божия. Аминь.

Альваро де Мендоса.

САНТА-ЛУСИЯ, ОКТЯБРЬ 1958

Дорогой падре Кастельнуоео, неутомимый друг мой!

Помните ли Вы, как еще недавно я писал Вам, что хочу быть похожим на коралловый риф, неколебимый среди бурь? Так вот, падре, боюсь, что это была всего лишь пустая мечта. Потому-то я и повторял это, чтобы Духу себе придать.

Ныне я снова колеблемое ветром дерево. Причем я утрачиваю гибкость. Подозреваю, что, если в моей жизни и дальше будут дуть противные ветры, я уже не смогу гнуться. В любую минуту я могу сломаться, падре.

Ваш телефонный звонок был для меня сюрпризом. Как Вам удалось на этот раз найти меня?

В январе этого года умер мой сын. Ему было четыре месяца. Это был страшный удар для нас обоих. Как всегда, история длинная. Но я буду краток.

Полтора года я работал в «Крафт-Имеса» и в качестве продавца делал чудеса. Я уже Вам писал о своем продвижении в руководящие кадры, но не помню, объяснил ли причину своего успеха.

Поступив на работу как рядовой продавец, я, поль

зуясь методом нарочитых ошибок (тем самым, которым я распространял Британскую энциклопедию,— помните?), всех поразил прекрасными результатами. Уже на второй месяц меня сделали главным в бригаде продавцов, которая плохо работала из-за неумелого руководства и занимала до той поры четырнадцатое место по уровню эффективности («эффективность» — это здесь эвфемизм, придуманный североамериканскими фирмами). На самом деле, попросту продажи. В бригаде было только два человека стоящих, три сносных, остальные — безнадежные бездарности. Итак, я стал собирать их в семь утра в конторе и заставлял делать... духовные упражнения! Да, падре (не смейтесь!), «Упражнения» святого Игнасио, однако не для того, чтобы общаться с Богом, а чтобы продавать холодильники, кухонную утварь и прочую дребедень. Я всегда верил во всестороннюю эффективость «Упражнений». По сути, гениальный Лойола за несколько веков до Месмера и Шарко открыл животный магнетизм и гипноз. И мои собеседования с бригадой продавцов были не чем иным, как сеансами гипноза. Через две недели все они — без исключений, падре! — были убеждены, что они мастера своего дела, что им подвластен мир: они выходили на улицу, подобно хищникам, полные решительности, агрессивности, повторяя как программу внушенные мною лозунги. Выходили, одержимые героическим духом крестоносцев, на продажу кухонной утвари, звонить у каждой двери. И два месяца спустя мы заняли по продаже первое место в провинции Буэнос-Айрес. Благодаря мне в фирме вновь начался подъем, я стал получать астрономические комиссионные, и в конце концов меня назначили ответственным за кадры. С тех пор я занимаюсь духовными упражнениями только уже с главными в бригадах продавцов. Нажил целое состояние.

Деньги, затем ожидание ребенка, его рождение — все это делало жизнь сравнительно сносной. Хулия — славная женщина, но чрезмерно приверженная условностям, она неспособна понять никаких сложностей моей жизни. Пока я видел в ней мать своего сына, мы были до скучного счастливы. Помните, как жил Гоген в Лондоне? Две-три дружеские семьи, хождение в гости, карты, иногда в конце недели поход в «Эль Тигре», в «Мар дель Плата», в кабаре или в кино,

приятельские отношения с сотрудниками, беседы о футболе и о делах. Хулия — дочь состоятельного адвоката из Мендосы, связанного с людьми Фрон-дней. ' Я с ней познакомился через несколько месяцев после возвращения в Буэнос-Айрес, и в декабре мы поженились, однако после смерти ребенка она превратилась в настоящую мегеру. Вместо того чтобы еще больше полюбить детей, она их возненавидела — и детей, и их матерей. В общем, мы расстались.

Вначале я пытался утешиться, полагая, что вся проблема для меня состоит в том, чтобы найти другую вполне здоровую женщину и завести несколько детей. А пока я вернулся в «Партенон», целую неделю ходил пьяный и продул кучу денег в рулетку в «Мар дель Плата». Месяц не появлялся в конторе, а когда пришел, то главный управляющий прочел мне нотацию. Я ему ответил, не стесняясь в выражениях, и ушел, хлопнув дверью. Да я бы и дня больше не выдержал этого фарса с эффективной продажей, с целодневными разговорами о холодильниках, кредитах, амортизациях и т. п.

Да, падре, такой путь, чтобы остепениться, был пустой химерой. И я думаю, что, даже обзаведись я детьми, подобная жизнь все равно мне бы прискучила. Вдобавок, я уже не хочу рисковать, не хочу потомства: я знаю, что буду жить в постоянной тревоге, опасаясь болезней или несчастного случая.