Шевалье де Мезон-Руж

Прибежали вооруженные караульные, они поспешили к хибаре, а гвардейцы муниципалитета окружили королеву, ее золовку и дочь, заставили их вернуться в башню и плотно закрыли за ними дверь.

— Оружие к бою! — закричали гвардейцы часовым.

Послышался шум заряжающихся ружей, которые готовили к бою.

— Это там, под крышкой подвала, — рычал Симон. — Я видел, как двигается эта крышка, я уверен в этом. Вот и эта непричастная к заговору собачка затявкала на заговорщиков, которые, по всей вероятности, прячутся в подвале. Глядите, собака продолжает лаять.

И действительно, Блэк оживился, услышав крики Симона, и его лай стал еще громче.

Офицер схватил кольцо крышки от подвала. Два самых сильных гренадера, увидев, что он не может с ней справиться, попытались помочь, но безуспешно.

— Вы видите, они снизу держат крышку, — сказал Симон. — Огонь, стреляйте сквозь крышку, друзья мои!

— Эй, вы, — крикнула вдовушка Плюмо, — вы разобьете мои бутылки.

— Огонь! — повторял Симон. — Огонь!

— Замолчи ты, крикун! — сказал ему офицер. — Так, принесите топоры, мы поднимем доски… Одному взводу находиться в полной готовности! Внимание! Как только крышка поднимется, тотчас огонь!

По скрежету железа и подрагиванию почвы караульные поняли, что под землей что-то происходит. Потом из подвала послышался звук, который был похож на звук опускаемой железной решетки.

— Мужайтесь! — сказал офицер подбежавшим гвардейцам.

Топором отделили доски. Двадцать ружейных стволов

были направлены в яму подвала, но через отверстие, которое, правда, все, увеличивалось, ничего не было видно. Офицер зажег пучок соломы и бросил его в подвал. Подвал был пуст.

Подняли крышку, которая на этот раз поддалась сразу.

— Следуйте за мной, — крикнул офицер, — храбро устремившись по лестнице вниз.

— Вперед! Вперед! — закричали охранники и бросились за офицером.

— Ах, гражданка Плюмо, — сказал Симон, — ты сдаешь свой подвал аристократам!

Было видно, что стену недавно разрывали. На влажной почве виднелось множество следов, в направлении улицы Кордери был вырыт ход шириной в три фута и высотой — в пять.

Офицер двинулся по этому ходу, решив преследовать аристократов хоть до чрева земли. Но не успел он сделать три-четыре шага, как уперся в железную решетку.

— Стойте! — крикнул он тем, кто шел вплотную за ним. — Дальше идти нельзя, здесь преграда.

— А ну, в чем тут дело? — поинтересовались гвардейцы муниципалитета, которые, заперев узниц в башне, пришли сюда узнать новости. — Давайте посмотрим!

— Черт возьми, — выругался офицер, — да это чистой воды заговор. Аристократы хотели похитить королеву во время прогулки и, вероятно, обо всем условились заранее.

— Черт, — выругался гвардеец из муниципалитета. — Пусть сбегают за гражданином Сантерром и предупредят Коммуну.

— Солдаты, — приказал офицер, — оставайтесь в этом подвале и убивайте каждого, кто здесь появится.

Отдав этот приказ, офицер поднялся наверх, чтобы составить рапорт.

— Ага! — кричал Симон, потирая руки. — Ага! Ну, кто скажет, что я не в своем уме? Молодец, Блэк! Блэк — настоящий патриот, Блэк спас Республику. Иди сюда, Блэк!

Когда пес приблизился к нему, он ударил собаку ногой так, что тот отлетел шагов на двадцать.

— Эй, Блэк, я тебя люблю! — опять сказал Симон. — Ты поможешь нам перерезать глотку своей хозяйке. Иди сюда, Блэк, иди!

Но на этот раз вместо того, чтобы послушаться, Блэк, лая, понесся к башне.

Глава XXVII Мюскаден

Прошло около двух часов после событий, о которых мы рассказали вам.

Лорэн прохаживался по комнате Мориса, Сцевола же чистил сапоги своего хозяина в прихожей, чтобы им было удобнее беседовать, дверь в комнату была открыта. Лорэн остановился, чтобы задать слуге несколько вопросов.

— Так ты говоришь, гражданин Сцевола, что твой хозяин ушел утром?

— Да, Боже мой, да.

— В обычное время?

— Может, на десять минут раньше или позже, я не могу сказать точно.

— И с тех пор ты его не видел?

— Нет, гражданин.

Лорэн замолчал и, сделав по комнате три или четыре круга, заговорил снова:

— Он взял с собой саблю?

— Когда он идет в секцию, то всегда берет ее с собой.

— Ты уверен, что он пошел именно в секцию?

— Так он, во всяком случае, мне сказал.

— В таком случае я отправлюсь к нему, — сказал Лорэн. — И если мы разминемся, ты скажешь ему, что я приходил и скоро вернусь.

— Подождите, — сказал Сцевола.

— Что?

— Я слышу его шаги на лестнице.

— Ты уверен?

— Я уверен в этом.

Почти в ту же минуту дверь отворилась, и вошел Морис. Лорэн бросил на него быстрый взгляд и не заметил в облике друга ничего необычного.

— А, вот наконец-то и ты! — сказал Лорэн. — Я жду тебя уже два часа.

— Тем лучше, — улыбнулся Морис. — Значит, у тебя было достаточно времени, чтобы сочинить двустишье или четверостишье.

— Ах, дорогой Морис, — ответил Лорэн, — я этим больше не

занимаюсь.

— Четверостишьями?!

— Да.

— Ба! До чего же мы дожили? Конец света?

— Морис, друг мой, мне очень грустно.

— Тебе грустно?

— Я несчастен.

— Ты несчастен?

— Да, меня мучает совесть.

— Совесть?