Шифры цивилизации: Коды, секретные послания и тайные знаки в истории человечества

«Энигма» была чудом инженерной мысли, сочетавшим в себе элегантность и утилитарность: устройство величиной примерно с пишущую машинку вмещало в себя клавиатуру, над которой располагались панель с лампочками, подсвечивавшими буквы шифротекста, и роторы, начальное положение которых было ключом к расшифровке всех сообщений, посланных в определенный день. Тысячи таких аппаратов использовались во всех родах немецких войск. Во избежание путаницы в шифрах все коды были объединены в специальные шифровальные листы, которые выпускались ежемесячно. В них было написано, какое положение роторов и проводов на коммутационной панели должно быть установлено при шифровании и декодировании сообщений в тот или иной день. Процесс работы с «Энигмой» был построен следующим образом: один оператор набирал текст открытого сообщения на своей шифровальной машине, поочередно вводя каждую букву сообщения и выписывая символы, которые она ему выдавала; затем криптограмма передавалась по телеграфу при помощи азбуки Морзе; получив зашифрованный текст, оператор на другом конце определенным образом настраивал свою «Энигму» и побуквенно вводил сообщение, выписывая символы, которые она ему подсвечивала (на этот раз устройство выдавало оператору буквы открытого текста).

Эта система была поистине универсальна: ее можно было использовать в пустыне и на подводной лодке, на передовой и где-нибудь в окопе на опушке леса, вдали от линии фронта. «Энигма» – настоящее произведение искусства из латуни и бакелита. И криптографы из Блетчли, подобно криминалистам, исследовали каждую гайку имевшихся у них устаревших моделей шифровальной машины. Они пытались понять принцип, по которому вращающиеся под воздействием электричества кольца и роторы добивались того, чтобы ни одна буква открытого текста никогда не была зашифрована одним и тем же символом. Если в одном случае буква A превращалась в B, это не значило, что в следующий раз все будет так же. Наоборот, в следующий раз A заменится на Q или, например, W. Следовательно, в частотном анализе сообщений не было никакого смысла. Но могло ли хоть что-то в этих машинах, в их устройстве дать подсказку к дешифровщикам? Как позже признался Херивел, этот вопрос не давал ему покоя. Его работа была не из тех, которые можно выбросить из головы сразу после окончания смены. Как и другие криптографы, математик прекрасно понимал, что успех или неудача их предприятия определят дальнейшую судьбу Великобритании.

В 1940 г., в морозный февральский вечер, Херивел вернулся домой, но никак не мог избавиться от мыслей о работе. Он снимал комнату, за которую платило руководство Блетчли-парка, и хозяйка дома, как и другие жители города, сдававшие жилье в аренду, не имела ни малейшего представления, каким образом этот молодой человек в гражданском помогает фронту. Но она догадывалась, что не стоит задавать лишних вопросов: в то время осмотрительность и секретность были в порядке вещей. Хотя она, скорее всего, умирала от любопытства. По городу уже ходили слухи, что Блетчли-парк был психиатрической лечебницей для гениев.

Хозяйка наверняка заметила, что ее гость всегда возвращается с работы смертельно уставшим. Поэтому к его приходу она всегда старалась приготовить горячий ужин и заварить чай. Когда же Херивел наконец появлялся, она уходила в свою комнату, оставляя его наедине с мыслями. В тот тихий морозный вечер он, как всегда, в одиночестве сидел в маленькой гостиной, устремив взгляд на огонь в камине. Может быть, даже ненадолго задремал. Но мозг его продолжал усиленно работать. И тут он это увидел: увидел перед собой «Энигму», которую настраивает молодой немецкий оператор. Увидел, как тот выбирает три ротора, ставит их на свои места и выставляет в определенной позиции. На каждом роторе нанесены цифры (когда они стоят в конкретной последовательности, получается набор из трех чисел, который обеспечивает дополнительный уровень защищенности шифра). Затем оператор закрывает крышку, под которой скрывается весь механизм. И тут Херивел замечает, что молодой немец, то ли по неопытности, то ли потому, что ему приказано поторопиться, не поменял последовательность чисел на роторах, подумав, что все и так нормально сработает. Сама «Энигма» была безукоризненной шифровальной машиной, которую невозможно взломать, но ею все же управляли люди, которым свойственно ошибаться. Этот порожденный воображением сон, в котором криптограф увидел, как работает «Энигма», мог быть применен наяву. Если удастся свести к минимуму варианты положения колец, то у криптографов появится шанс взломать шифр.