Шёпот магии

У меня сердце ушло в пятки, казалось, что меня вот-вот вырвет, что, вероятно, пришлось бы даже кстати. Может, это достаточно отвлекло бы маму с папой, чтобы они не заметили отсутствие Таро. Но в желудке было пусто, и я осталась без отвлекающего маневра, один на один со своей тошнотой. Больше всего хотелось свернуться калачиком прямо на полу.

Когда родители заметят, что карт здесь нет, для меня все будет кончено. Не говоря уже обо всех предметах, которые лежали не на своих местах, а под раковиной. Отповедь по этому поводу я готова была выслушать, но потеря карт обернется для меня куда более страшными последствиями.

Итак, у меня три пути. Можно повести себя по-детски и придумать какую-нибудь отговорку, которую мама и папа с большой вероятностью раскусят. Или промолчать и надеяться, что исчезновение карт останется незамеченным, что также маловероятно. Или поступить как взрослая и рассказать правду. Наверное, не о Риде, но о Таро и их местонахождении.

Делать это я не хотела, но так будет разумнее всего. И разве это не то самое взрослое поведение, которое я хотела продемонстрировать своим родителям?

Я тяжело сглотнула, потому что, хоть это и шло вразрез с моими желаниями, я знала, как нужно поступить.

– Мам? Пап? – Они оба повернули головы в мою сторону. – Я должна кое в чем вам признаться, и вам это не понравится.

Мама издала раздраженный вздох, означавший то же, что и ее недавнее «ну конечно».

– Ты, естественно, помнишь ссылку на форум, которую прислала мне пару дней назад.

Она скрестила руки на груди и кивнула.

– Той же ночью я пролезла в дом к мадам Минерве и украла их.

Мама выжидающе смотрела на меня:

– И?

– И… – Я затаила дыхание и решила разделаться с этим как можно быстрее, поскольку легкого или простого пути не существовало. – И снова их потеряла.

А затем зажмурилась и отпрянула на шаг, так как рассчитывала, что на меня обрушится поток ругани и обвинений. Но, за исключением обычного шепота, в Архиве висела тишина. Я сосчитала от пяти до одного, однако предполагаемой выволочки не последовало. Я нечетко выразилась?

Помедлив, я открыла глаза.

Родители, не шевелясь, стояли впереди и смотрели на меня. Разочарование в их взглядах было таким же черным, как клинок неубивающего кинжала. Оно вонзилось мне в сердце, и что-то внутри меня сжалось.

– Что ты имеешь в виду под «потеряла»? – спросил папа.

– «Потеряла» в смысле «у меня их больше нет».

Он выгнул брови, словно говоря: «Расскажи нормально».

– В ту ночь лило как из ведра, а у меня не осталось денег на такси. Так или иначе, я пошла обратно к «Чародею» пешком, и тогда карты выпали у меня из кармана, – выдала я, гордясь своим правдоподобным объяснением, которое убирало Рида с линии огня. – Под дождем я промерзла до костей и сразу нырнула в кровать. А то, что карт нет, поняла уже позже. Это и есть причина, по которой я вчера ходила в тупик Мэри Кинг и ничего не говорила Джессу. Он не в курсе, что карты уже не у меня, а я подумала, что на Черном рынке кто-нибудь наверняка что-нибудь да знает. Но потом случился тот рейд.

Мама сделала глубокий вдох, после чего бесшумно выдохнула, как будто изо всех сил старалась предотвратить новый приступ ярости.

Папа не сдвинулся с места.

– И на этом рынке тебе помогли?

– Один человек сказал мне найти парня по имени Летив, а затем нагрянула полиция.

– Значит, у тебя есть только имя?

Кивнув, я виновато опустила глаза, в ожидании, что сейчас из родителей посыплются упреки. Однако в Архиве вновь воцарилась предательская тишина. Подобно насекомому, она проползла вверх по моей руке, забралась на шею и спустилась вниз по спине. Я поежилась, а волоски на руках встали дыбом.

– Скажите уже что-нибудь, – взмолилась я. Все лучше, чем это неопределенное молчание.

Мои родители посмотрели друг на друга, обмениваясь во взглядах невысказанными словами. Я закусила губу. В ожидании. В нерешительности. В страхе.

– Я не знаю, что сказать, – наконец призналась мама, и тошнота у меня в животе усилилась. – Такой уровень безрассудства и безответственности лишает меня дара речи, Фэллон. Мы сейчас говорим не о заколке для волос, которая с помощью волшебства перекрашивает светлые волосы в темные, или о ручке, которая пишет сама по себе. Мы говорим о картах, которые могут стоить людям жизни, если попадут не в те руки.

– Я знаю, – откликнулась я и звучала при этом такой же жалкой, какой себя и чувствовала. – Это была случайность. Я не намеренно потеряла карты.

– Но ты намеренно утаила это от нас, что в равной степени беспечно, – сказал отец и обвел взглядом Архив, словно смотреть на меня было выше его сил. – Мы могли бы тебе помочь. Джесс мог бы тебе помочь.

– Мне… мне жаль, – пролепетала я.

– Твои извинения не вернут карты, – ответила мама. – И не помогут людям, которых по твоей вине постигнет проклятие.

– Думаешь, я этого не понимаю? – Я сложила руки на груди, словно давая самой себе опору. И тут же поймала себя на желании, чтобы со мной был Рид, чтобы он стал моей опорой. – Вы отнимете у меня Архив? – спросила я, пусть и не хотела слышать ответ.

– Да, – ответила мама.