Шипучка. Ты уже часть меня

– Я не… – Ника качает головой, а затем поднимает голову.

В ее взгляде виднеется эмоция, которая ранит даже такого толстокожего типа, как я. Разочарование. Колючее чувство, отравляющее все светлое, перечеркивающее все хорошие поступки.

– Ника, послушай, – обдумываю, как предельно честно донести до нее то, что хочу, и при этом не разрушить все.

Малышка очень внимательно глядит на меня в ожидании слов. Умница. Значит, еще не все потеряно, но я все равно не могу сказать то, что она хочет услышать. Не умею я юлить и врать. Это не про меня. Либо правду, либо ничего.

– Если ты ждешь от меня раскаяния за свои поступки, то его не будет, – Ника тут же дергает руки на себя, но я не отпускаю. – Дослушай, пожалуйста. Я помню все, что творил. Догадываюсь, о чем именно рассказала Люда и что не нравится больше всего. Споры? Верно?

Кивает, поджимая губы. Нервы накаляются. Чувствую, как закипает кровь, подогреваемая напряжением. Я не привык к разговорам по душам. Да я в принципе не разговариваю, а делаю.

Сейчас, например, предпочел бы использовать свой рот и язык совсем не для болтовни, а для кое-чего более интересного и приятного, чтобы Ника к чертям собачьим забыла, кто там и что обо мне говорит, но… Не могу. Ей этого будет недостаточно, поэтому упорно стараюсь вспомнить нужные и правильные слова, если они вообще существуют.

– Да. Мы раньше частенько спорили и периодически делаем это и сейчас. Просто ради развлечения. Небольшая игра, которая всегда получается разной и интересной.

Ника отводит взгляд, и я понимаю по ее реакции, что делаю только хуже. Черт! Но я не умею по-другому. Просто скажу, как есть.

– Ника, я ведь сразу тебе объяснил, что это такое и как работает, верно? Еще в первый день нашего знакомства. Все всегда было честно, насколько возможно. Девушки никогда не были против и сами велись на глупые разводки. Почему я должен жалеть кого-то, кто не желает пользоваться своим мозгом? Каждая из них могла сказать: «Отвали», и были те, кто говорил. Нормальные девчонки, которых потом действительно хочется звать на свидания и узнать поближе. А уж если ты ведешь себя как… девочка на одну ночь, то какие вопросы к окружающим?

– То есть я по-твоему вела себя именно так?

– Нет! Черт, Ника! Ты – совсем другое дело, – пытаюсь быстро объяснить, что все сказанное не имеет к ней никакого отношения. У нас все было по-другому.

– Но вы же поспорили на меня, – с силой дергает руки на себя и складывает их под грудью в защитном жесте.

Хочется зарычать от бессилия. Я нафиг все испорчу сейчас.

– И я рассказал тебе правду, потому что знал, что ты не такая. Ты бы ни за что не повелась.

– А оказалась такая, – опускает голову. – Да и откуда тебе знать? Может, я именно из тех, что не пользуются своим мозгом.

Нет-нет. Не закрывайся от меня, Шипучка. Пожалуйста. Наклоняюсь к ней, а рука сама ложится на девичий затылок. Пальцы тонут в мягких волосах, а я в океане чувств, бушующих во мне.

Ника вскидывает голову, показывая мне глаза, полные блестящих слез. Что, если она и правда думает обо всем этом как об огромной ошибке, которую хочется стереть и забыть?

Ее состояние делает меня слабым, но я ни за что не покажу этого и тем более не оставлю все так. Любыми способами, но я должен заставить эту девушку понять, кто она на самом деле. Какая она удивительная и что никогда не стоит стыдиться себя и своих желаний.

Все, что произошло между нами два месяца назад, – настоящее чудо. Чудо и точка. Это не ошибка. Не случайность. И не обычное стечение обстоятельств. Это судьба. Так и должно было быть. Для меня все именно так.

– Ты так сильно жалеешь? – спрашиваю тихо, потому что сам вопрос причиняет боль.

– Не знаю… А ты?

– Если бы нам дали второй шанс, я бы изменил только одно… Ни за что бы не уснул после всего. Сторожил бы тебя до самого утра, чтобы не дать убежать.

Уголки ее губ дергаются. Короткая вспышка улыбки и радости в глазах согревают душу.

– Ника… – выдыхаю ее имя. Мне нравится, как вкусно оно ощущается на языке и какое приятное послевкусие оставляет.

– Мне так хотелось думать, что ты хороший, – признается нехотя.

Так вот что ее расстроило так сильно? Не сами поступки, а то, что они связаны непосредственно со мной. Твою же…

– Для тебя я буду самым хорошим. Обещаю, – хрипло произношу, потому что наша близость размывает границы реальности.

Ее запах, теплое дыхание напротив моих губ. Ника не отстраняется, наоборот, тянется ближе. Смерти моей хочет? Разочек касаюсь ее умопомрачительно мягких губ и с трудом отрываюсь. Я еще не все сказал.