Широкое течение

взглядом. Люся спросила его шопотом:

— Вам хорошо?

— Никогда мне не было так хорошо, как сейчас, с

вами, честное слово! — ответил он негромко и растроган¬

но.— Жаль только, что нет здесь Алексея Кузьмича Фир-

сонова и Фомы Прохоровича — им я больше всего обя¬

зан... — Люся коснулась своим бокалом его рюмки. Ан¬

тон предложил громко: — Выпьем за здоровье Фомы

Прохоровича!

В это время в дверях буфета появилась Таня Оле¬

нина. Антон вскочил и устремился к ней. У Люси похо¬

лодела спина, этот радостный порыв сказал ей все: ьот

кто у него в сердце — Оленина! Но этого не может быть,

они никак не подходят друг другу!.. Чтобы не выдать

своего волнения, Люся потянулась к бокалу.

— Поздравьте меня, Таня, — сказал Антон просвет¬

ленно: — Я сегодня выполнил свой годовой план. На пол¬

тора месяца раньше!

— Поздравляю, — ответила она сдержанно.

— Идемте, посидите с нами... пожалуйста!..

Через плечо его Таня увидела Люсю, которая, как ей

показалось, с беспечным видом тянула сквозь зубы вино

из бокала, и не пошла.

— Мне некогда... я тороплюсь.

— Куда?

— Мне нужно... я обещала навестить знакомых... —

сказала она и отняла у него руку.

Нахлынувшая толпа разъединила их, вынесла Таню

из буфета, и Антон потерял ее из виду. Он не понимал,

почему она отказалась посидеть за столом, что случи¬

лось? И вдруг он понял: она приревновала его к Люсе!

Возможно ли это?.. Но если ревнует — значит, любит!

Любит!..

Он стоял посреди буфета, чуть покачивался и, при¬

крыл глаза ладонью, улыбался широко расплывающей¬

ся, счастливой улыбкой. Когда Антон вернулся к друзь¬

ям, Люси за столом уже не было, но он даже не заме¬

тил этого.

— Хватит на сегодня, — сказал он и наклонился к

Безводову. — Пойдем, Володя, навестим Фому Прохоро-

Еича, поздравим его с новым годом.

4

После совещания бригадиров в комсомольском бюро

Антон Карнилин часто ловил себя на том, что мысли, вы¬

сказанные начальником цеха Костроминым, непрошенно

вертелись в голове, действовали на него возбуждающе, и

надо было от них отделаться. «Конечно, — размышлял

Антон, шагая на работу и отмахиваясь от Гришони, ко¬

торый надоедливо приставал со своими загадками, на¬

чальник подсказал, а ты сделал — это легко... А вот до¬

копаться до всего самому — трудный орешек. Но раску¬

сывать его надо каждому. А как его раскусишь?.. Зубы-

то вроде, как молочные, детские. Ну, хорошо: высокая

выработка, брак — это зависит от нас, от бригады; под¬

нажмем и повысим. А вот себестоимость продукции, эко¬

номия металла, разные механические помощники для об¬

легчения труда — тут уж на силу надеяться нечего, голо¬

вой придется работать. А что, если заполучить личное

клеймо? Тогда контролера в отставку, от этого и поков¬

ки выйдут дешевле. На заводах многие уже получили

личные клейма. А ведь это идея! Надо поговорить с Фо¬

мой Прохоровичем».

Но Полутенин не показывался в кузнице вот уже не¬

делю: прямо от молота, потный, горячий, вышел, должно

быть, к дверям, на сквозняк, простыл, и врач заставил

его отлежаться дома.

Заботливо укутанный женой, Фома Прохорович лежал

в постели с грелкой в ногах и скучал. Откладывая про¬

читанные газеты, он подолгу смотрел в потолок, размыш¬

лял о жизни, о сложной и напряженной международной

обстановке, о своей работе.

В этот вечер на улице в сумрачной мгле метался и

выл ветер, вихрил мокрые и липкие хлопья снега, бросал

их в стекла окон, заслоняя и без того тусклый, свет.

Фома Прохорович уже погасил лампочку и, воро¬

чаясь, вздыхая и кряхтя, укладывался на ночь, когда в

прихожей раздался звонок; Мария Филипповна, шаркая

туфлями, пошла отворять дверь. Он нетерпеливо ожидал,

пока вошедшие отряхивались в передней, вытирали ноги,

раздевались, ворчали, поминая недобрым словом выдав¬

шуюся погодку, потом спросил:

— Маша, кто там?

— К тебе. Володя с Антоном.

— Зажгите-ка свет, — обрадованно попросил кузнец.

Откинув одеяло, Фома Прохорович спустил с крова¬

ти ноги в голубых трикотажных кальсонах, поискал

вокруг себя брюки, не нашел и крикнул жене в другую

комнату:

— Маша, куда ты задевала мои штаны?

— Я их зашиваю, — спокойно отозвалась Мария Фи¬

липповна.      $

— Нашла время! — недовольно ворчал кузнец, в сму¬

щении косясь на гостей.

— Тебе лежать сказано, а коль не терпится, так на¬

девай новые, от костюма, а валенки под кроватью.

— Вы бы лежали, Фома Прохорович,— сказал Воло¬

дя. — А мы посидим возле вас.

Фома Прохорович улыбнулся:

— Приятно полежать день-два, а на третий, смот¬

ришь, и спина болит, и бока болят, и не знаешь, на ка¬

кую сторону ворочаться. — Подошел к шкафу, оделся и,

причесывая волосы перед зеркалом, вделанным в двер¬

цу с обратной стороны, поинтересовался не без иронии,

поняв сразу, что парни несколько навеселе:

— Как это вы надумали забрести ко мне? Поздно

ведь уже...

Ребята переглянулись, и Володя, помедлив, ответил:

— Новый год встречали, ну и...

Кузнец удивленно и вопросительно приподнял брови.

Антон объяснил:

— Я годовой план закончил сегодня, грамоту ЦК

ВЛКСМ получил. Отметили, выпили немножко, ну и ре¬

шили навестить вас, честное слово.

— Новый год? Ишь ты!..—'Протянул Фома Прохо¬

рович с восхищением. — Мать, ты слышишь: ребята но¬