Шизофрения

Галина Куриленко Шизофрения

– Ты никогда не будешь писать о войне! Слышишь? Это я тебе говорю. Война не окончена. Стоит ли пытаться понять её логику и подоплёку?  Она в любой момент может вернуться.

– Кто  же расскажет о ней честно от  первого лица? Люди не догадываются насколько страшно быть заложниками  политиков. Я  знаю и могу рассказать.

– Найдутся честные люди, напишут. Или не найдутся. Но не твоё это дело.

– Напишут? Привирая, искажая, вешая ярлыки? Как делали все эти годы?

– Даже, если и так. Тебе – не всё ли равно? Зачем ты снова теребишь раны,  боль от  которых большинство не может понять?

– Я не верю в объективность других. Они , родившись в наших местах, но прожив в столицах некоторое время,  искажают всё о нас. Мы, оказывается, имеем склонность к бытовому сепаратизму,  всегда имели сепаратистские настроения, в большинстве своём имели протестные настроения, но боялись сказать об этом  и прочий пропагандистский бред.

– Ты не изменишь их мнение. Они популярны и читаемы. Им верят. Тебе  нет. Так стоит ли?

– Стоит . Для меня успеть написать правду важно. Обидно будет, если  не успею. Времени всё меньше остаётся.

– Ты уверена, что выплеснув всё на бумагу, тебе станет легче?

– Нет. Не уверена. Но потом прочтут дети, внуки и поймут, всё поймут.

– Дети были рядом  с тобой и знают правду. Дай им возможность забыть весь ужас 2014 года. Дай возможность спокойно растить своих детей и надеяться, что такое больше не повторится. Твои внуки узнали, что такое обстрелы в пять лет от роду. Им достаточно. Пускай забудут.

– Хорошо. Я буду писать для себя. Никому не дам читать. Но смогу проанализировать воспоминания, ощущения о тех страшных событиях. Систематизировать.

– Если, я не смогла отговорить тебя, то пообещай мне не делать выводов и оценочных суждений в своих воспоминаниях. Пускай их сделают историки потом, после, с расстояния прошедших десятилетий. Пускай они определят степень вклада в эту войну каждого политика, его геройство, лживость, цинизм, меркальтильность.

– Обещаю. Да и кто я такая – делать выводы?  Потерпевшая сторона самого нелепого противостояния в современной истории  в центре Европы, в 21 веке? Поэтому , Правда, Правда и ничего кроме Правды.

    Начало

На майдані коло церкви революція іде  (с)

 Пускай идёт. Нам не до неё. Нам надо деньги зарабатывать, детей кормить.  Зима, людям тепло в дома надо подавать. Город работает , хотя и настроение у всех мрачное.  Его слегка поднимает новогодняя кутерьма – подарочки детям под ёлку никто не отменял, сладости, костюмы, утренники, хороводы…

Ну, а революционеров разгонит мороз.  Знаем, проходили. Сценаристы  же были другого мнения . И столица пылает, наполняя умы, души и воздух дымом  горящих шин, коктейлей  Молотова, звоном цепей в руках малолеток. Соседка , учительница на пенсии плачет-тужит у экрана телевизора.

– Это же ещё дети! Где их родители, почему не заберут их оттуда? Их же всех там поубивают!!! Неужели взрослые не видят , что всё это добром не кончится?!

Взрослые знали, понимали и … добавляли треша в виде отрезанных ушей, обнажёнки на морозе, сакральных жертв залётных искателей  приключений.

 А наш город работал. И надеялся, что найдётся здравая сила, способная остановить это безумие. Но революция побеждала и к нам были направлены непонятные подразделения с целью привить любовь к революционерам, их языку, их героям, их вере. Мы были не готовы принять «прививку» и продолжали надеяться, что среди политиков найдётся всё же сила, способная защитить нас. Надеялись молча – ни митингуя, ни бастуя, ни призывая никого на помощь на вече, ни захватывая оружие в РОВД, как делали революционеры. Молча, сцепив зубы,  мы работали.

Но с каждым днём наше положение всё усугублялось . Стали звучать угрозы с властных кабинетов стереть нас  с  карты страны . Мы не благонадёжны, говорим не на том языке, голосуем не за тех и смотрим на Восток.

Их в город вошло человек 30-50. Людей зелёного цвета, военной выправки, экипированных, вооружённых до зубов спецов.  Они сказали.

– Мы пришли защитить вас от дыма горящих шин и революционеров. Ничего не бойтесь. Мы отстоим вашу свободу. А этот мало известный человек теперь будет вашим «народным мэром» (?)

Шок… Изумление, переходящее в ступор…

Стали строиться  блок-посты, рылись окопы. Формировалось ополчение с очень приличной зарплатой из местных безработных молодых парней , голод не тётка. Идеи? Не было никаких идей, тем более сепаратистских. Готовился референдум, вопросы которого были не известны до последнего.  Появились «из ниоткуда» танки,  Ноны, Осы…  Мы молча взирали на всё это и не верили, что оно может быть применено по назначению. Визжащий звук пил, сносящих живые деревья для очередного блок-поста,  отзывался в ушах жителей болью, ранив в сердце, убивал последнюю надежду на то, что политики могут договориться.