Шизофрения

— Ну, это совсем другое, — Онуфриенко наполнил чашечки и протянул одну из них Александре. — А вот насчет пирамиды — все абсолютно правильно утром поняла. Пирамида, направленная острием вверх — мужской символ, а острием вниз — женский. А если наложить один на другой, знаешь, что получится? Звезда Гермеса! В этом символе, кстати, еще много чего запрятано. Нравится чай?

Александра сделала глоток и кивнула. Аромат и вкус напитка были восхитительными и умиротворяющими.

— Но… — Онуфриенко посмотрел хитро, — из множества сперматозоидов только один достигает цели и оплодотворяет материнскую клетку. Значится, — он сделал многозначительную паузу, — только единицы могут заново родиться в пирамиде. Из-бран-ные! — произнес по слогам.

Она старательно спрятала усмешку, потому что избранность отдельных выдающихся личностей вполне вписывалась в ее понимание параноидального бреда величия. Но Сашечка все же заметил.

— Ты разве не понимаешь, что Египет — по сути, целая планета? — он пристально взглянул на собеседницу.

— Отчего же это я не понимаю? — изобразила она удивление. — Понимаю. Египет… — она помедлила, подбирая слова, — планета… с видом на солнце, которое в образе бога Ра в золотой ладье ежедневно проплывает над своими владениями.

Сашечка замер, явно наслаждаясь услышанным.

— А солнце, — с совершенно серьезным видом продолжила Александра, — понятно, восходит только в Египте…

Онуфриенко начал таять от умиления.

— Здесь же и заходит, — добавила она.

Сашечка продолжал улыбаться. По инерции.

— А утром снова восходит! — Александра опустила глаза и пригубила чашечку, чтобы не рассмеяться.— Другие же города и страны всегда пребывают в кромешной темноте. Все вполне логично! Классный чай! Налей еще, — не давая ему опомниться — протянула чашечку.

— О времена!… О… женщины! — Онуфриенко вскинул руки ладонями вверх.

— Не поняла, тебе времена не нравятся или женщины? — нахмурилась она, тем самым давая Сашечке понять, что слово «женщины» отнесла лично на свой счет.

— И то и другое… — ответил он, но под пристальным взглядом Александры, быстренько просчитав последствия, добавил: — …нравится, — и с любезной улыбкой подлил ей чая. — И все-таки, ты шутишь, или правда не понимаешь? — попытался все же уточнить, глядя на нее недоуменно и, даже показалось, сочувственно. — Поверить не могу!

— Между прочим, — Александра поставила чашечку на стол и нарочито расслабленно откинулась на спинку кресла, — мы — женщины, — в ее голосе послышались пафосные нотки, — понимаем больше, чем вы, мужчины, — заявила она с милой улыбкой. — А почему, знаешь?

Сашечка насупился, но предпочел промолчать.

— Потому что воспринимаем все не только умом, наличие которого вы, лица противоположного пола… — она приостановилась, чтобы подобрать точное определение. Медицинское — «параноидальный бред», решила тактично обойти. Все-таки иногда ей встречались практически здоровые мужчины. — …обуреваемые манией величия, — продолжила она, — естественно, ставите под сомнение, но и сердцем.

— Вообще-то, женский мозг на сто граммов легче мужского, — неосторожно заметил Онуфриенко.

— Правильно. Легче, — сразу согласилась Александра, потому что эта тема — была ее профессией и в этом поле Сашечке ловить было нечего. — А знаешь почему?

Онуфриенко посмотрел вопросительно.

— Мужской мозг тяжелее за счет ко-ры, — сказала она таким тоном, что слово «ко-ра», к тому же произнесенное по слогам, прозвучало как обвинение всему закостеневшему и задеревеневшему мужскому роду. — Но в женском мозге, между прочим, — Александра сделала паузу, — гора-аздо больше нервных клеток. Поэтому в женщине подсознательные ощущения и выводятся на эмоциональный уровень! Вот так.

Онуфриенко, склонившись набок, поставил чашку на стол и замер в такой позе, уставившись на обладательницу «гора-аздо» большего количества нервных клеток. Видно хотел получше рассмотреть.

Под его взглядом Александра едва удержалась от смеха. К счастью, он опустил глаза и потянулся за чайничком.

— Ведь для мужчин что важно? — продолжила она, с трудом сохраняя серьезное выражение лица. — Важно — что говорят. Чистая информационная составляющая. А для женщин — как говорят! — снова взяла чашку и с удовольствием отпила глоточек. — Таким образом, в мужчине самой природой заложен более примитивный уровень. Разве не очевидно? — сделала она естественный вывод, потому что не могла отказать себе в удовольствии слегка укусить Сашечку за «О времена! О женщины!»

Онуфриенко чуть не поперхнулся. Словно ему в зеленый чай бросили ядовитый кусок быстрорастворимого сахара-рафинада.

— Для женщины важно не что говорят и не как говорят! Для женщины важно — просто говорить. Самой. Упиваясь процессом, — буркнул он.

Теперь наступила очередь Александры поперхнуться чаем.

«Не дождется!» — сказала она себе.