Шизофрения

— Не надо, Сань, я безвредный! — просительным тоном проговорил незваный гость, на всякий случай отступая на шаг, и, понизив голос, продолжил торопливо. — Я чего зашел-то. Иван Фомич у тебя, что ли? Его жена ищет. Всех на ноги подняла.

— Ты чего, с ума сошел? — выдохнула она.

— А че? — на лице Зама появилось понимающее выражение. — Дело житейское! Здесь все уже знают, что вы с ним… Че он меня, зря, что ли, от тебя отгонял? Ла-а-дно тебе… Скажи Фомичу, — он приподнялся на цыпочки, пытаясь заглянуть в квартиру через плечо хозяйки, — пусть знает — жена его дошла до точки кипения!

Александра, изобразив раскаянье на лице, повернулась в сторону спальни:

— Иван Фомич, дорогой! Выходи что-ли! Хватит прятаться. Застукали нас. Твой зам… по… сексу.

— Ты че? — ошарашенно воскликнул Зам. — Я чего, тебя впрямь врасплох, что ли, застиг? Он че правда, что ли, у тебя?

— Ну, а где же ему еще ночью быть? — ехидно воскликнула Александра.

— Мужья по ночам дома ночевать должны! — вдруг услышала она срывающийся голос Стеллы Петровны, которая появилась в конце коридора и направлялась прямиком к ее квартире. — И не надо врать! — потрясла она указательным пальцем. — Все тайное всегда становится явным!

— И правильно, Стелла Петровна! — Зам сразу переметнулся на сторону обманутой жены. — Пропавшие вещи надо искать в неожиданных местах, — сказал он голосом кота Матроскина из мультфильма. — Впрочем, ничто иное ничему не противоречит, — выдал глубокомысленную фразу, над смыслом которой сам же и задумался.

— Очень даже противоречит! — Стелла Петровна, мгновенно разгадавшая тайный смысл сказанного, с угрожающим видом приблизилась к двери квартиры.

Александра затосковала. Не впускать — значит признать. Впустить — значит оправдываться. Ни то ни другое, ее не устраивало. Бред какой-то!

— А что это вы все тут делаете? А? — неожиданная помощь в лице Ивана Фомича пришла из лифтового холла.

— О как! Просто мистика какая-то, — пробормотал Зам, вытаращенными глазами разглядывая начальника, появившегося не из той двери. — Чур меня, чур! — ошарашено воскликнул он и даже перекрестился. — Хотя, реальность — это иллюзия, которую создаем мы сами, — сказав это, он оторвался от дверного косяка, аккуратно обошел Стеллу Петровну и, придерживаясь рукой за стену, направился в сторону лифта. — Реальность имеет бесконечное многообр-разие форм проявления, — донесся его голос из холла.

— Как дела, Александра? У вас все в порядке? — Иван Фомич бросил выразительный взгляд на сникшую жену.

— Все в порядке, Иван Фомич. Но в работе вашего женского клуба я к глубокому сожалению участвовать не смогу. Я так вашей супруге и сказала, — Александра бросила взгляд на Стеллу Петровну. — Даже не уговаривайте. И вообще, я устала сегодня. Спокойной всем вам ночи! — она решительно захлопнула дверь, постояла минутку, прислонившись спиной к стене, а потом подошла к окну. В тусклом свете фонарей заметила, что начал накрапывать дождь, а внезапно налетевший ветер, сорвав с деревьев засохшие листья-пальцы акаций, бросил их на асфальт, полоснул шуршащим рукавом по оконному стеклу, будто просил впустить, чтобы рассказать, как его не любят, не жалеют и гонят куда-то пузатые тетки-тучи под одобрительное плескание Нильских волн. Александра открыла балконную дверь.. Ветер покрутился по комнате, благодарно лизнул ее в лицо и свернулся калачиком в дальнем углу. Она вышла на лоджию. Настроение было скверным . Опустилась в кресло и откинула голову. Сидела, прокручивая в памяти сегодняшний день : случайно услышанный разговор про ее отношения с Фомичем и приход Стеллы Петровны. Похоже, события стали развиваться сами собой, засасывая ее в неумолимый водоворот коммунальной дрязги. «Чего человек боится, то с ним и происходит, — грустно подумала она. — Хотя, реальность – это действительно иллюзия, которую создаем мы сами, — с улыбкой вспомнила последнее высказывание Зама. — И разве моя вина, что болезненные иллюзии – почти галлюцинации, обитают в местных головах? — попыталась успокоить сама себя. — Завтра же перееду в гостиницу. И никому не скажу в какую», — решила она и сразу почувствовала себя немного лучше, хотя ей было немного жаль Ивана Фомича, которому при таком раскладе уж точно придется оправдываться перед Кузей.

Телефонный звонок от Вадика раздался как нельзя кстати.

— Добрый вечер, Александра… Юрьевна! — за непривычно официальным обращением явно что-то скрывалось.

— Привет, Вадюша! — настороженно ответила она.

— А не надоело ли вам, сударыня, высиживать научные яйца в гнезде порождения психозов? — небрежно поинтересовался Вадим.

«Сюрприз или неприятности?» — попыталась отгадать Александра.

— Что ты, Вадюша! Мне здесь… нормально…

— А как твой НФР? — Вадик явно тянул время, чтобы заинтриговать.

— Вадь, не тяни, не для того ведь звонишь! — воскликнула она нетерпеливо. — Говори прямо!

— Слушай, Сандрочка, помнишь, мы твою статью во французский журнал давали? — в его голосе зазвучали торжествующие нотки.

— Помню. И что? Прислали гонорар? — скептическим тоном осведомилась она.