Шкатулка опенула (СИ)

— Другим странам. На материках, например. Мы так называем места, где не живут люди с магическими способностями.

— Значит, Лилия — ляр. — Девушка почесала затылок. — А ваши камни случайно не указывают на принадлежность к определенному лагерю?

— Именно, — щелкнул пальцами мальчишка. — У этих камешков много функций. Основная: сохранение души и магии. Если камень разбить, человек умрет. Хотя, не совсем умрет, это трудновато назвать смертью. — Ил вздрогнул, но через мгновение продолжил. — Но, для удобства, каждый лагерь взял минералы разных цветов. Мы носим синие, ляры — фиолетовые. Ну, а инсивы — желтые.

— Желтые… — как завороженная повторила Эрика.

Желтые камни! Тетя Сондра предупреждала о людях с желтыми камнями. А потом в ее комнате нашли осколки неизвестной природы. Конечно, никто не мог определить минерал, потому что его добывают только на «несуществующей» земле Лайтов! Все сходится! Но это означает, что Сондру убили инсивы. Какими бы плохим не был лагерь, разве они способны на такое преступление? Белуха уже хотела озвучить вопрос, как Ил вскочил с места:

— Ой, глянь-ка на время!

Эрика покосилась на часы. Они действительно заболтались, пора было собираться.

Наскоро умывшись и переодевшись, девушка заглянула в спальню бабушки. Внутри царил полумрак. Спертый воздух пах нафталином и лекарствами. В углу комнаты тихонько звенели спицы. Бабушка, как и многие люди ее возраста, поднималась ни свет ни заря.

— Ба! — громко окликнула ее Эрика. — Я ухожу! И не заходи, пожалуйста, в мою комнату. Там… градусник разбился.

Лия подняла бледное лицо, недоверчиво глянула на внучку, но затем улыбнулась и продолжила вязать. У девушки осталось ощущение, будто ее душу только что вывернули наизнанку и внимательно изучили. Жутко.

Ил ждал подругу на пороге, нетерпеливо топая ногой.

— Давай быстрее! — схватил ее за руку он. — Заснула что ли? Могу разбудить своим фирменным воем.

Эрика болезненно поморщилась, вспоминая кота на остановке и его противный голос.

— А ты тогда специально так орал или просто тело неудачное попалось?

— Конечно, специально! Этот котяра в обычной жизни ничего громче мурчания не издавал. Ты так сладко спала, что я не мог тебе не помешать. Кроме того, во сне человека куда легче засечь. Инсивы могли узнать твое местоположение.

— Да кто такие инсивы, черт возьми? Чем они плохи? — не стерпела Белуха. — Я понимаю, соперники. Но о лярах ты хорошо отзываешься.

— Ляры, знаешь ли, тоже не безгрешны. — Ил усмехнулся. — Но они помогают нам, мы помогаем им. Мы, вроде как, союзники. А инсивы улучшать отношения не хотят. Гордые слишком. Вот и мешают. Дейра, кстати, они покалечили. Точнее, он сам на деревяшки напоролся. Но если бы промедлил, от тела Йенца не осталось бы и мокрого места.

И, встретив полный непонимания взгляд, добавил:

— Йенц — мальчишка, который идет сейчас рядом с тобой.

— М-хм, — понимающе кивнула Эрика. — Противно, наверное, когда делишь тело с кем-то еще.

— Да, приятного мало, — честно признался Ил. — Поэтому я стараюсь лишний раз не «залезать» в людей. В голове вечно шумит от чужих мыслей, да и после возвращения гневные тирады выслушивать удовольствия не доставляет. Но тогда был крайний случай. Йенца уже занимал другой человек.

— Как другой? Разве таких, как ты, много? — удивилась девушка.

— Что, ты думала, способности у каждого человека разные? Так никакой магии не напасешься. Дары часто повторяются. А еще есть схожие способности, как сирин и паникер, гипнотизер и подселенец, телепортатор и…. А, ты все равно не понимаешь! Конечно, население земли Лайтов сильно сократилось в последние годы, но найти брата по способностям еще можно. Вот и у инсивов есть девчонка-подселенец. Ну, способная вселяться в животных, людей и некоторые предметы.

— Ты знаком с ней?

— К несчастью, да. Анель, — скривился мальчишка. — Более неприятной особы в жизни не встречал! Постоянно надо мной издевается, дразнится. «Хамелеон, разноглазый»…

Белуха наклонила голову:

— Разве плохо, что у тебя разноцветные глаза?

Ил даже остановился. Вид у него был, как у сироты, которому напомнили о недавней гибели родителей. Тонкие брови сдвинулись к переносице, губы вытянулись в бледную линию. Пресловутые желто-синие глаза заблестели. Эрике на миг показалось, что перед ней стоит настоящий Ил, в своем теле, а не в теле двенадцатилетнего мальчика.

— Это не плохо, — наконец ответил он. — Это ужасно. Для человека с таким даром глаза — самое важное. Не зря же их называют окнами души. Когда подселенец занимает чужое тело, его душа получает контроль над разумом. А раз изменилась душа, то меняются и глаза. Хорошо, если цвет не очень редкий: карий или серый. Ведь мало кто обращает внимание на цвет глаз, если он ничем не выделяется. Но, знаешь ли, трудно пропустить человека с гетерохромией. Как я могу шпионить, когда любой догадается, что в его друге кто-то сидит? Меня сначала даже в лагерь брать не хотели. Спасибо Дейру, помог. Хотя некоторые канноры до сих пор на меня косо поглядывают.