Школа Бессмертного

– И как это происходит?

– Сначала вычисляются базовые элементы, общие для всего человечества. А потом они убираются, один за другим. Пока не найдётся тот главный, первый или последний, без которого человек перестаёт быть человеком. Как кирпичики из стены дома, понимаешь? Вот выбили один кирпич – это всё ещё дом? Дом. Убрали второй, третий и так далее. В какой момент дом перестаёт быть домом? Или, точнее, что делает дом домом? Фундамент? Стены? Крыша?

– Человек, Кощей! Дом делает домом человек.

– Неплохо подмечено, – хмыкнул Бессмертный. – Но тут важно не промахнуться с метафорой. Если человек на минуту вышел из дома, дом же не перестаёт быть домом?

– Нет…

– А если ты потеряешь сознание на минуту, ты ведь тоже не перестанешь быть человеком?

– Нет, конечно же.

– Вот видишь. Значит, твоё остроумное сравнение не вариант. И нам всё-таки надо найти ту самую базовую клетку, ту иглу, с которой начинается человек и без которой он перестаёт им быть. Может, найдём и ту проклятую обезьяну, которая первая слезла с дерева и решила, что она человек. Убил бы её…

– Что? – опешила Марья. – Какая ещё обезьяна?

– Знаешь, Маша, – Бессмертный улыбнулся, закинул руки за голову, – мы здесь до этого ещё не добрались, но в том мире есть теория, что люди произошли от обезьян.

Марья издала звук глубочайшего отвращения и недоверия.

– Нет! Кощей, ты серьёзно?!

– Вполне. Кстати, рабочая теория, вполне себе многое объясняющая.

– Что объясняющая?

– Пальцы на ногах, например. Зачем тебе пальцы на ногах?

Марья автоматически опустила взгляд на кончики туфель.

– Н-да, пальцы на ногах, – повторил Бессмертный. – Согласись, если бы мы происходили от Адамы и Евы, совершенных людей, созданных самим Творцом, наверняка у нас всё было бы идеально. Строго по делу, и ничего лишнего. Пальцы на ногах человеку не нужны. А вот обезьянке нужны, и даже очень. Лазить по деревьям удобнее, цепляясь и передними и задними лапами. И только много веков эволюции укоротили длинные когтистые обезьяньи пальцы на лапах в маленькие прелестные пальчики на твоих ножках. Которые до сих пор, между прочим, с суставами и то и дело норовят скрючиться, словно вцепиться в ветку. Но, думаю, через несколько веков человечество избавится и от этого атавизма.

– Атавизма? Эволюция? – Марья ошеломленно мотала головой, пытаясь прийти в себя. – Что это, Кощей? Ты о чём всё это?

– Или, допустим, волосы, Маш, – Бессмертный проигнорировал её вопрос. – Зачем тебе волосы? Зачем вообще человеку волосы?

– Волосы? Зачем?

– Да.

– Ну… ну, это красиво.

– На голове.

– Да.

– Потому что привыкли.

– Да.

– А привыкли бы с детства видеть вокруг себя только лысых людей, считали бы их красивыми. Но на голове-то ладно. Зачем в остальных местах?

– Ну… – Марья опять запнулась. – Ну и зачем?

– Незачем. Это остатки шерсти. Обезьяне шерсть нужна защищаться от холода и ран. Человеку – нет, не нужна.

– Кощей! – воскликнула Марья.

– Да, знаю. С непривычки шокирует. Извини. Но что есть, то есть. Первый наш предок произошёл не от Адама и Евы, а от какого-то существа, весьма сильно напоминавшего обезьяну. А потом, со временем избавившись от хвоста и прочих атавизмов, эволюционировал в нас с тобой. Проблема в другом. Никак до сих пор не найдут движок эволюции. И её спусковой крючок. А без этого всё провисает.

Марье очень хотелось бы, чтобы всё это не только провисло, но и обрушилось. Она не знала, что возразить брату, но понимала, что всё это настолько запредельно неправильно, что даже слушать опасно. Ей хотелось закрыть себе уши ладонями, как только что закрывала глаза.

Она ещё пыталась цепляться за остатки здравого смысла, ещё пыталась следить за его мыслью.

– Какой движок? Что ещё за эволюция, Кощей?

– Развитие организмов от простейших к сложнейшим, – он отвечал ей, но думал о чём-то своём. – Это тема доказанная, но пока не найден движок. Что толкает эту эволюцию, что двигает её – вот что непонятно. Естественный отбор – это всего лишь ОТК, это не движок и уж тем более не причина…

– Кощей! – позвала Марья.

– А? А, ну да. Как тебе объяснить, Маш? Ну смотри – ты можешь надувать паруса корабля с его же палубы? Поставь хоть сотню мехов, он у тебя не сдвинется с места.

– Почему?

– Потому что источник движения всегда извне. То есть он может быть и внутри, но тогда должен пополняться внешней энергией. Лошадь не будет возить тебя просто так. Если её не кормить, она сдохнет.

– Ну… ну да, – Марье показалось, что она начинает улавливать мысль брата.

– Ну вот так же и с эволюцией. Источник и движок эволюции не может находиться внутри системы, он должен быть только извне. И он должен объяснять не просто движение системы, а её усложнение. Самопроизвольные мутации – это оксюморон. Самопроизвольно ничего не усложняется, самопроизвольно всё только разрушается.

– Кощей, можно попроще? – взмолилась Марья. – Я ничего не понимаю.