Школа Бессмертного

Виконт пытался развлечь Ивана свежими дворцовыми сплетнями, но быстро скис. Молчание царевича, категорически отказывающегося поддерживать беседу, действовало на него угнетающе. Через пару-тройку минут он замолчал и сам и, чтобы хоть чем-то занять себя, принялся разжигать камин и зажигать все свечи, какие были в комнате.

Магдалина вышла из спальни минут через двадцать, когда Вермон уже с отчаяния листал молитвенник епископа, не зная, чем ещё занять себя. Царевич односложно отвечал или вовсе хмуро качал головой на все попытки виконта поговорить, и тот уже не чаял, как бы побыстрее выбраться отсюда.

Магдалина оставила дверь в спальню приоткрытой, многозначительно посмотрела на Ивана.

– Прошу вас, ваше величество! Ваша супруга ждёт вас.

– Хорошо! – сухо кивнул Иван. – Можете идти.

– Мы можем остаться здесь, – возразила Магдалина. – Если вам что-то понадобится…

– Нам ничего не понадобится! – отрезал Иван. – Можете идти.

Магдалина неуверенно переглянулась с Вермоном. Тот пожал плечами.

– Как скажете, ваше величество! – Магдалина поклонилась, сделав реверанс. – Мы всё-таки будем рядом, если вдруг что-то понадобится.

Она кивнула Вермону, вышла плывущим шагом, излишне прямой спиной выражая недовольство. Виконт торопливо выскользнул за ней.

Иван запер дверь, медленно прошёл в спальню. У него вдруг пересохло во рту. Он подумал, каково сейчас Софии, – и не смог этого представить.

София лежала в кровати, закрывшись одеялом по самую шею. Белокурые волосы её были разобраны и раскиданы по подушке. Она тяжело дышала, не спуская с него ожидающего испуганного взгляда.

В который раз за последние дни Ивана захлестнуло острое чувство вины. Ну вот почему? Почему из-за него должна страдать ещё и эта девочка?!

– София! – Он встал, облокотившись о высокую спинку кровати. – Я… я хочу ещё раз извиниться перед вами. Я готов извиняться ещё тысячи раз, но… но вы знаете, что я не могу этого сделать. Знаете почему. Мы договорились.

Полог на кровати был раздвинут, шторы на окнах задёрнуты. Горели свечи, пахло так до конца и не выветрившимся ладаном. София смотрела на него распахнутыми глазами.

– Я ваша жена! – тихо сказала она. – А вы мой муж!

– Мы договорились, – повторил Иван. – София, не заставляйте меня повторять всё сначала. Я связан клятвой с другой, вы знаете это.

– Сегодня вы нарушили эту клятву.

– Нет! – покачал головой Иван. – Я женился, но не изменил ей. И вам, и мне поставили неприемлемые условия. Нам пришлось их принять. Но кое-что мы можем решать и сами.

– И я вам совсем не нравлюсь? – София смотрела с отчаянием. – Совсем-совсем?

Иван на секунду прикрыл глаза. «Боже мой, – подумал он, – неужели эта девочка на что-то надеялась? Неужели она действительно на что-то надеялась?!»

– София, вы прекрасная, замечательная, чудесная девушка. В иных обстоятельствах я был бы счастлив иметь такую жену, как вы. И я обещаю, клянусь вам, вы тоже будете счастливы. Я обязательно что-нибудь придумаю…

– Я ваша жена! – упрямо повторила София. – Мы обвенчаны. Наш брак нерасторжим.

– Здесь, – поправил Иван. – Здесь нерасторжим. В моём царстве порядки попроще и посвободнее.

– А если я не соглашусь? Вы просто выкинете меня? Отошлёте назад?

– София! – Иван опять зажмурился. – Ну зачем вы так?

– А как? – она вызывающе посмотрела на него. – Как мне ещё думать? Если я для вас всего лишь способ выбраться отсюда и вернуться к любимой, то как ещё мне к вам относиться?

Иван помолчал. Девушка была права, возразить ей было нечего.

– Нам поставили невыносимые условия, – глухо повторил он, стараясь не думать о Скаль-Грайском. – Нам обоим не оставили выбора. Но я придумаю что-нибудь, София. Я найду выход.

– А может, не нужно ничего искать? – София медленно сдвигала одеяло вниз, приоткрывая плечи. – Может, нам суждено быть вместе? Пусть и вот так…

Вцепившись дрожащими пальцами в край одеяла, она спустила его ещё ниже, обнажив грудь. Узкие лямки сорочки сползли с плеч вместе с одеялом.

– София! – Иван медленно подошёл, опустился на край кровати, мягко, но непреклонно вернул одеяло обратно, прикрыв девушку. – Не надо. Вы понятия не имеете, что делаете. И не слушайте Магдалину. Со мной она вам не поможет.

София прикусила губу. Даже в неярком свечном свете Иван видел, как она раздосадована и уязвлена. На её месте он тоже чувствовал бы себя оскорблённым.

– Дело вовсе не в Магдалине, – сухо возразила она, выпрастывая руку из-под одеяла и откидывая локон со лба. – И не нужно говорить со мной таким тоном.

– Каким?

– Таким… словно с девочкой. Я вам не девочка. Я ваша жена.

– Да, – виновато кивнул Иван. – Да, вы правы, София. Простите, я не хотел вас обидеть.

– Но обидели!

– Как я могу загладить свою вину? – слабо улыбнулся Иван.

– Вы знаете как, – сердито сказала София, вытягивая из-под одеяла вторую руку.

– Я не могу, – Иван помедлил. – София, мы же договорились. Давайте обойдёмся без этого.

– И что про нас будут говорить?! Это же позор!

– Я всё возьму на себя. Я всё улажу, на вас никто ничего не подумает.

– Думаете, мне от этого легче?