Школа корабелов

Пришла зима, суровая, снежная, и жить стало еще тяжелее. Не было дров, кончился запас свечей. По поручению профессора эконом училища предлагал ей и то и другое, но Наташа отказывалась наотрез. Гурьев послал ей сто рублей ассигнациями, она вернула деньги обратно.

Почти весь короткий зимний день девушка ходила по городу. Укутав голову по самые глаза в старенький пуховый платок, робко стучалась она в двери особняков и смущенно спрашивала, не нужна ли учительница или гувернантка. Ее оглядывали с головы до ног, брезгливо косились на потертую плюшевую шубку и неизменно отвечали отказом.

Апацкий не показывался долго. Он пришел тогда, когда Редкозубовы докатились, казалось, до предела нищеты. Все, что имело ценность, было отдано под залог, холод и голод царили в доме.

От горячих слов сочувствия мичман немедленно перешел к делу. Он выкупил Наташины платья, привез дрова, свечи, полумесячный запас продуктов. Его дружеское участие благотворно действовало на Наташу. Она несколько успокоилась и окрепла физически.

Особенно тронула Наташу забота Апацкого об отце. Вытащив грязного, оборванного Андрея Андреевича из притонов Ямской слободки, мичман сводил его в баню, одел в приличный костюм и дешевую, но теплую овчинную шубу. С хозяином винного погребка на Вознесенском проспекте Апацкий договорился, что тот будет опекать Редкозубова и поить его, но так, чтобы бывший учитель не терял человеческого облика.

Наташа думала об Апацком с чувством искренней благодарности.

«Как мало я его знала! — думала она. — Недаром пословица говорит, что истинный друг познается в беде». Она часто размышляла над тем, что ему ответить, если он опять предложит ей выйти за него замуж. Прежде он принимал отказ легко, без обиды, а что будет сейчас, после всего, что он сделал для них? Нет, она не имеет права отказываться. Но тотчас же из глубины души поднимался протестующий голос: «Ведь ты не любишь его, и неизвестно, сможешь ли когда-нибудь полюбить?» И почему-то всегда при этом перед ее глазами всплывал образ Саши Попова, мужественный, волевой, казавшийся девушке красивым и далеким, как радуга в небе.

Апацкий перевез Наташу и ее отца на новую квартиру под тем якобы предлогом, что профессор Гурьев приказал выселить их из казенной.

Светлые, небольшие, но уютные комнаты в первом этаже, выходившие окнами на Вознесенский проспект, девушке понравились. Квартира имела еще и то преимущество, что находилась рядом с винным погребком, и Андрею Андреевичу не нужны были провожатые, чтобы попасть домой.

В новом доме Наташа быстро подружилась с женой дворника. Узнав, что девушка недурно шьет, та привела к ней заказчицу. Наташа постаралась, угодила ей, и отсюда пошла по всему дому слава о портнихе с замечательным вкусом. В работе не было недостатка; девушка работала не покладая рук.

Однажды вечером она сидела за шитьем платья для жены почтового чиновника из соседней квартиры. С минуты на минуту должен был прийти Апацкий. Она предчувствовала, что сегодня предстоит решительное объяснение, но не была готова к нему и боялась его.

Услышав стук молотка, девушка неохотно и неторопливо открыла дверь. Перед ней стоял, отряхиваясь от снега, Саша Попов.

Наташа растерялась от неожиданности.

— Здравствуйте, Наташа. Я с трудом разыскал вас. Я пришел по поручению профессора, господина Гурьева…

Девушка молчала; ее холодный взгляд смутил Попова.

Наташа отошла от двери, пропустила гостя.

Попов снял шинель и треугольную шляпу. Наблюдая за ним исподтишка, Наташа невольно подумала: «Вот он какой, возмужал, вырос… И впрямь русский богатырь!»

— Андрей Андреич дома?

— Нет, — ответила девушка и прошла в гостиную.

Саша последовал за ней. Она не предложила ему сесть и не села сама; это больно кольнуло молодого человека. Он стоял, опустив глаза, и не знал, с чего начать. Наташа подумала: «Чего он молчит? Пусть бы говорил скорей, пока мичман не пришел».

— Я слушаю вас, господин Попов.

— Раньше вы называли меня Сашей… Имя у меня как будто не изменилось.

— Зато изменились обстоятельства. Вы, кажется, сказали, что пришли по поручению профессора?

— Да! Но я рад вас видеть, говорить с вами… И мне очень хочется побеседовать с Андреем Андреичем Профессор мне рассказал о непонятной враждебности, которую господин Редкозубов к нему питает.

— Странно, что профессора волнуют чувства моего отца. Не все ли ему равно?

— Семен Емельянович всегда относился к господину Редкозубову с большим уважением и огорчен его болезнью. Нам думается, что здесь не обошлось без козней со стороны господина Апацкого.

Наташа вздрогнула. Слезы обиды и возмущения показались на ее глазах.

— Я запрещаю вам говорить плохо об этом человеке! Он любит моего отца, он столько сделал для нас…

— Любит вашего отца? — удивился Попов. — Вы очень заблуждаетесь. Да будет вам известно, что он на все училище поносил Андрея Андреича, ругал его пьяницей, бездельником, требовал немедленно выгнать его со службы.

— Ложь! Ни одному вашему слову я не верю. Апацкий добрый, чуткий… Он в тысячу раз лучше вас всех! Он спас нас от нищеты и голода.