Школа магов. Фрагменты мистического движения в СССР в 70-80 гг ХХ века

Я к тому времени наладил в Таллине подпольное производство коранов и их сбыт в Таджикистане. Ычу - который стал-таки на тропу джихада вместе с Али-Пашой и звался теперь Икромом - помогал мне, причем совершенно бескорыстно, в наведении мостов с потребительской средой. Поразительно, но он положительно настоял на том, чтобы я взял у него деньги - минимум по затратной стоимости - за кораны, которые он хотел подарить своим друзьям-мусульманам. Те с удовольствием читали священную книгу с русскими субтитрами, т. к. арабского не понимали, а переводов на таджикский (фарси) почему-то не было.

Однажды Икром мне сказал, что КГБ каким-то образом прознал про трансфер самиздатной литературы из Эстонии в Среднюю Азию. Отец-чекист думал, что этим занимается именно его сын и решил сначала лично протестировать почву. Я, конечно, усилил меры безопасности и ликвидировал ненужные улики. Главный парадокс ситуации состоял в том, что всю продукцию, включая кораны, мне ксерила на своем рабочем месте девочка из гэбэшного учреждения. Я ей объяснил, что это - средневековая арабская и персидская поэзия для нужд факультета восточных языков в МГУ. Одна страница, учитывая объемы заказа, стоила одну копейку, объем Корана выходил в пределах пяти-семи рублей. Плюс переплет, который делали в отдельной мастерской, негэбэшной, за отдельные деньги. В конце концов, томик Корана мне обходился не дороже червонца, тогда как его продажная цена доходила в отдельных случаях до трех сотен в тогдашних советских рублях.

"В период наибольшей активности у меня в Таллинне безостановочно работали ксероксы и переплетчики. В производственный ассортимент входили помимо Корана хадисы (сборники рассказов о пророке, на арабском языке), чор-китоб (молитвенник на персидском языке, состоящий из четырех книг, каждая из которых традиционно печатается на бумаге особого цвета — синей, розовой, зеленой или желтой), исмаилитские трактаты на персидском языке из сборника «Афак ва анфус» («Космос и разум», издано Бертельсом), учебники арабского языка и еще целый ряд пособий для учеников подпольных религиозных школ, сеть которых действовала на всей территории советской Средней Азии. Специальные курьеры переправляли готовую литературу из Эстонии в Таджикистан, где она распространялась дальше." (Тропой священного козерога. Гл.13. Ишаки с книгами)

Игоря деньги уже не интересовали. Его перестала интересовать даже поэзия.

Словно пылинки уносит нас ветер из жизни текущей.

Разве не радостно вслед уходящим невзгодам глядеть?

Книга закрыта, и где ты, мудрец вездесущий?

Новые строки и снова улыбка и смерть.

Чьим же причудам ты станешь усердно молиться?

Сердце бродяжить зовет, по стенам снуют пауки.

Чаша последняя в доме разбилась и на пол

Капает мерно вода, собираясь в круги.

Древними тропами можно измерить планету.

Стал ты умнее иль проще - твой скромный багаж.

Эй, прислонившийся к глине тысячелетней,

Жизнь за жемчужину света ты сразу отдашь?

Где ты... Растаял. Под солнцем твоей нет приметы.

Просто афганец принес мимолетный мираж.

Старый чинар шелестел костяною листвою,

И у арыка играли чумазые дети...

Он занялся исключительно изучением религиозной литературы, арабского и таджикского языков. Самое поразительное - он сошел с иглы, перестал употреблять алкоголь и даже курить! Он делал пять раз в день намаз - к полному безумию своей бабушки - и громко рецитировал суры на языке пророка.

XIV. 8. Али-Паша в Эстонии. Икром рассказал Али-Паше про Рама, и тот захотел пренепременно повидать нашего Белого старца, "прощупать" его магические измерения. А как же - в Евразии не может быть двух Больших шаманов! Поэтому первым делом Икром привел своего восточного гостя ко мне. Я тому сказал, что к Раму мы, наверное, сможем поехать через пару дней, а для начала пригласил к себе на занятие в кружок йоги.

Али-Паша приехал в Таллин в бабайском чапане, матерчатых сапогах и традиционной киргизской войлочной белой шапке с национальным узором. В общем, вид у него был - что надо, и я заранее представлял себе, какой эффект он произведет на моих эзотериков. Эффект, действительно, имел место, однако, не совсем в том формате, который я изначально предполагал.

Я представил Али-Пашу как специалиста по тайным наукам Востока, мастера суфийской йоги в лучших традициях накшбандийской практики внутренних точек. Новый мастер внимательно наблюдал наши занятия, однако на общую медитацию я его, из соображений техники безопасности, не допустил - чтобы не мутил поле. Но он его-таки замутил, да еще как!

Когда я предложил Али-Паше поехать к Раму, тот сказал, что у него есть в Таллине важные дела, и что он хотел бы сначала с ними разобраться. Прошла неделя, прошла другая. Паша периодически появлялся в различных компаниях, готовил "специальный" плов (надо сказать, действительно неплохой), а про Рама, казалось, совсем забыл: дела, дела, дела... Ну, дела так дела! Что это были за дела, я узнал чуть позже. В КГБ.