Школа выживания

– Поверишь тут…

«Доставкой» обряд обозвала именно я, когда высказала мнение, что обязательный медяк – это плата за доставку сообщения на солнечное облако и за услугу молельня хочет получить деньги вперед. Больше всего меня веселило, что некоторые прихожане сыпали медяки горстями, вроде как доплачивали за скорость и сервис.

Задрав платье, я покопалась в карманах кожаных штанов в поисках медяка, бросила монетку в чашу, а следом и записку. Пока воззвание ежилось в голубоватом магическом пламени, я мучилась мыслью, не предадут ли меня светлые духи анафеме за то, что получили просьбу помочь темному паладину?

– Проклятие, не могу поверить, что я вообще об этом думаю! – пробурчала я себе под нос.

– Ты похожа на сумасшедшую, когда сама с собой говоришь, – заметила Крис, успевшая навести порядок на столе.

Удивительно, но молельная служка из нее действительно вышла сносная. Видимо, очень хотелось на волю из-под домашнего ареста.

– Рассказывай, что у тебя случилось, – потребовала она. – До меня доходят кровожадные слухи.

– Я уехала в столицу, а на омнибус напали грабители, – пожала я плечами.

– Слышала, что твой труп опознавал Оливер Вудс?

– К счастью, не мой.

– Романтично.

– Опознавать труп?! Я думала, что он на следующий день мне шею свернет! – осознав, что выпалила лишку, я прикусила язык, но глаза подружки уже вспыхнули от любопытства.

– Вы уже на том уровне отношений, когда он имеет право свернуть тебе шею? Признавайся, Тихоня, у вас есть грязный секретик с участием смятых простыней и задернутых портьер?

– Тебе не стыдно такие вещи в молельной говорить? – буркнула я.

– Да брось, – отмахнулась она. – Дело-то житейское. Я бы и сама с ним задернула шторы и смяла простыни. Пару раз точно, а может, и больше.

– Нет, тебя точно удочерили, – фыркнула я.

– Уклоняешься от ответа? – сощурилась подружка. – Значит, люди правду говорят, что он ушел в отставку из-за тебя.

Она, как никогда, была близка к истине. Дознавательница недоделанная.

– Крис, ты точно под домашним арестом?

– Живу монашкой, но папенька, кажется, меняет гнев на милость, – поделилась та, – на следующей седмице должен выпустить.

– Я тебе купила в столице платье, – произнесла я, вытаскивая из сумки сверток с ярким платьем и коробку из известной кондитерской лавки, перевязанную золотистой лентой. – И шоколад.

– Моя прелесть! – Крис прижала подарки к груди, а потом быстренько припрятала от отца под стол с воззваниями, до самого пола скрытый скатертью.

– Ладно, – принялась прощаться я. – Поехала, а то не хочется добираться в потемках.

– Что, даже службу не достоишь? – делано возмутилась Крис. – Слабачка! Кстати, Лерой, у меня просьба есть. Прикроешь меня на выходных?

– В смысле?

– Я тут папеньке сказала, что после нападения ты боишься оставаться одна, и попросилась на выходных у тебя переночевать.

Внутри завязался крепкий узел.

– Крис, ты сейчас говоришь, что снова будешь скользить? – осторожно уточнила я.

– Тихо ты! – цыкнула неугомонная подруга и быстро выглянула из-за вечнозеленой стены, чтобы проверить, нет ли кого.

– Совсем крыша съехала? – зашипела я. – Ты едва не загремела в застенок!

– Эй, Лерой, полегче, – обиделась она. – Мне даже улицы не пришлось мести!

– Да, и за это я должна Валентину Озерову создать артефакт! Не абы какой, а реальный, чтобы он заработал на нем кучу денег!

Крис изменилась в лице. Конечно, я знала, что шантажировать подругу собственными счетами перед семьей Озеровых нечестно. Немедленно захотелось запихнуть претензию обратно себе в рот, но сказанные слова, к сожалению, вернуть было невозможно.

– Извини, что доставила тебе столько неприятностей! – конечно, обиделась она.

– Послушай, Крис, дело не в артефакте. Я боюсь за тебя. Скольжение опасно и для твоего дара, и для жизни. Аглая погибла, ты чуть не попала в исправительный дом. Скажи, ради всех светлых духов, что еще должно произойти, чтобы ты очнулась?

– Я тебя умоляю, только не надо меня учить жизни, – закатила она глаза. – Аглая была неудачницей…

– Не могу поверить, что ты это сказала! – перебила я.

– Да ладно, Лерой, я все понимаю. – Она кривовато усмехнулась. – Честно. Но не могла бы ты завидовать, молча?

– Что… что ты сказала?

– Конечно, гениальный артефактор, за тебя боролись университеты и академии, но знаешь что? От тебя все всегда шарахаются, потому что ты не-прос-тая! К тебе на хромой козе не подъедешь! Думаешь, мне много счастья доставило, что принцесса артефакторики захотела дружить с неудачницей, затравленной ведьмовским шабашем? Вот уж дудки! Ты не заметила? Я больше не та девочка, над которой все издевались. Теперь у меня куча друзей!

– Ясно, – тихо вымолвила я. – Только где были эти друзья, когда тебя схватили стражи? Неужели непонятно, что Абрис – не место для игры в догонялки!

– Откуда тебе знать, если ты даже не смогла туда переместиться?!