Школа жизни

Дуся рассказывала фронтовикам о жизни и работе своих подруг. Впоследствии между бойцами части, в которой она побывала, и работницами бригады завязалась оживленная переписка. Но больше всех писем получала сама Дуся, в особенности после появления ее портрета в «Правде».

Одним из первых ее поздравил с большими успехами в труде ее бывший учитель Иван Иванович Соловьев.

«Шлю я вам всем по большому привету, — писал он Дусиной бригаде. — А самый большой фронтовой привет — тебе, Дуся, как моей бывшей ученице. Отличные оценки, которые я тебе ставил, ты оправдала трудом».

«Пришлите свою фотографию и напишите несколько слов», — просили совсем ей незнакомые фронтовики.

Дуся находила время на обстоятельный ответ каждому. Главное, чтобы людям хорошо было, — таково было ее жизненное правило… Через несколько лет я с большим удовлетворением прочел в газетах, что трудящиеся Иванова избрали Евдокию Васильевну Лебедеву депутатом Верховного Совета РСФСР.

Во время войны и партийным и комсомольским работникам немало радости и хлопот доставляли подростки. Еще не распрощавшиеся с детством пареньки и девчата стали работать чуть ли не наравне со взрослыми.

Аня Попкова часто сетовала на то, как трудно подросткам привыкать к режиму на производстве, к дисциплине. В горкоме партии Аня часто просила помощи для своих «малолетних», советовалась. Однажды, вернувшись с Меланжевого комбината, она с волнением рассказала, как молодые работницы израсходовали свою первую в жизни получку:

— Чего только они не накупили!.. Одна чуть ли не все деньги отдала за большую куклу, а на питание не оставила. Теперь по вечерам шьет ей платья, одевает, забавляется, как ребенок.

— А как же с питанием?

— Договорилась я в завкоме. Выдали девочке небольшой аванс. Другим тоже пришлось помочь. Договорились в дальнейшем в день получки сдавать деньги на питание своим воспитателям в общежитии. Так уже делается на некоторых предприятиях… Этот вопрос мы специально обсуждали на бюро горкома.

Комсомольцы, как старшие друзья, старались сделать все от них зависящее, чтобы подростки, живущие в общежитиях, не так остро ощущали свою оторванность от дома, помогали им овладевать профессиями, налаживать быт.

Секретарем комитета ВЛКСМ на Меланжевом комбинате работала тогда Августа Комарова. Она была немного старше новичков-подростков, пришедших на комбинат, но заботилась о них прямо-таки по-матерински. Часто заходила в общежитие, добивалась выдачи авансов на первое время. Бывало, и своими деньгами помогала. По ее просьбе фабрика выписала для ребят отходы ткани, а комсомольцы сшили им белье.

Но самой «молодой», я бы сказал «молодежной», была фабрика имени Варенцовой. Как-то после очередного заседания бюро горкома Александра Ивановна Куприянова предложила:

— Не поехать ли нам на «Варенцовку»? Там замечательные рабочие! Таких вы еще не видели…

Александра Ивановна, как мне показалось, хитро переглянулась с Варварой Николаевной Малышевой и Аней Попковой.

Так я впервые очутился на фабрике имени Варенцовой. Побеседовав в кабинете секретаря партийной организации, вместе с руководителями фабрики решили пойти в цехи. Вот ткацкий…

Да, такого я еще не видел! За станками — одни девочки. Почти у каждой под ногами маленькая скамеечка.

Почти весь коллектив фабрики состоял из выпускниц ремесленных училищ. Работали девочки быстро, а на вопросы отвечали солидно, серьезно, не отрываясь от станка. Директор фабрики Антонина Николаевна Колесникова была для них самым большим другом и уважаемым наставником.

— Ну, план-то главк дает вам божеский? — спросил я директора.

— Что вы! Как всем.

Мы долго ходили по цехам, любуясь спокойным ритмом, той приветливой благожелательностью, которая царила в коллективе.

В столовую попали перед вечером, в самую пересменку. И там было как-то по-домашнему уютно. Обслуживающему персоналу помогали сами работницы. Обед хоть и скудный, но приготовлен вкусно.

Большинство молодых работниц жило в общежитиях при фабрике. В небольших комнатах койки стояли тесно, одна к другой. За чистотой и порядком следили здесь строго. В свободное время девочки готовили подарки фронтовикам — шили, вышивали. При нашем появлении все по школьной привычке вставали.

— Что же, не отдохнув, сразу за другую работу?

— Ничего, на фронте еще труднее, — ответила одна из работниц.

Эти слова — «на фронте еще труднее» — приходилось слышать множество раз от работниц, домохозяек, школьников.

В общежитии было холодно. Директор Колесникова объяснила, что запасов топлива на фабрике осталось не более чем на неделю. Поэтому его расходовали только для производственных целей.

— Таково решение общего собрания рабочих, — вступила в разговор председатель фабкома. — Иного выхода не было.

С топливом везде было трудно. Областные и городские органы вместе с хозяйственниками принимали меры к тому, чтобы больше заготовить торфа и дров, быстрее подвезти их. Но чтобы в общежитиях, где живут ребята, не топили! На другой день мы позаботились обеспечить общежития дровами.