Школа жизни

Вышли газеты с приказом командующего Тихоокеанским флотом адмирала Юмашева. В нем говорилось, что с 9 августа на территории города Владивостока, а также в ряде других городов объявляется военное положение; что все органы государственной власти, государственные, общественные учреждения, организации и предприятия обязаны оказывать полное содействие военному командованию в использовании сил и средств для нужд обороны страны и обеспечения общественного порядка и безопасности. Предлагалось ввести полную светомаскировку, воспрещалось уличное движение с двенадцати часов ночи до пяти утра для лиц и транспорта, не имеющих специальных пропусков.

Военный совет флота призывал всех граждан поддерживать полный порядок и спокойствие, повысить бдительность, соблюдать трудовую дисциплину, оказывать всяческое содействие Красной Армии и Военно-Морскому Флоту в выполнении стоящих перед ними задач.

В то же утро во Владивостоке было опубликовано и обращение командующего 1-м Дальневосточным фронтом Маршала Советского Союза К. А. Мерецкова.

Горком партии и городской Совет по радио обратились к населению города с призывом отдать все силы на помощь фронту, соблюдать спокойствие и порядок. Всем, кто не был связан с работой, рекомендовалось эвакуироваться за пределы города. Одновременно руководителям городских и районных организаций были даны указания обеспечить эвакуированных жильем, продовольствием и врачебной помощью, предоставить транспорт.

К железнодорожным станциям, за город, на грузовых машинах и автобусах, с чемоданами и узлами двигались тысячи владивостокцев, главным образом женщины и дети. С утра везде рыли щели, приспосабливали под укрытия подвалы. Кто знал, сколько времени продлится война с Японией? Красили в темные цвета здания заводов, заклеивали полосками бумаги окна, переводили в укрытия оборудование некоторых предприятий. На станции переливания крови, не дожидаясь вызовов, приходили доноры. Каждую минуту их кровь могла понадобиться для спасения раненых.

На улицах появились краснофлотские патрули. Вместе с милицией и краснофлотцами порядок охраняли вооруженные коммунисты и комсомольцы. У подъездов домов дежурили бойцы МПВО.

Комсомольцы и пионеры следили за соблюдением светомаскировки, помогали эвакуировать женщин и детей, учились тушить зажигалки.

Все это было так знакомо мне…

Днем состоялось собрание городского партийного актива. Доклад о задачах городской парторганизации в связи с войной сделал секретарь крайкома партии Н. М. Пегов. Сразу же после собрания большинство работников крайкома и крайисполкома выехали в города и районы края для оказания помощи местным организациям.

В полдень я зашел в Политуправление флота к Анатолию Алексеевичу Муравьеву. Он заканчивал инструктаж политработников кораблей, уходивших на выполнение боевых заданий. Освободившись, Анатолий Алексеевич рассказал:

— Ты знаешь, что три дня назад американцы сбросили на Японию атомную бомбу. Разрушен город Хиросима, погибли тысячи мирных жителей. А сегодня — еще бомба. Еще десятки тысяч убитых, калек… Для чего это нужно? — возмущался генерал. — Все равно с нашим вступлением в войну судьба Японии предрешена…

— А что слышно с фронта?

— Войска всех трех фронтов перешли в наступление. Начали боевые действия флот, Амурская Краснознаменная и Северная Тихоокеанская флотилии. Японцы везде застигнуты врасплох. Наступление развивается успешно…

В городской и районные военкоматы приходили мужчины, юноши, женщины и девушки, просили направить их на фронт. В числе подавших заявления было много коммунистов и комсомольцев. Комсомольцы приходили в райкомы и горкомы целыми группами.

Ко мне зашел секретарь горкома комсомола Павел Кашкин:

— В Ленинский райком пришла группа девушек-комсомолок из ремесленного училища № 5, просят направить их на фронт. В райкоме им заявили, что в этом нет необходимости. Они пришли к нам, в горком. Наши разъяснения тоже не помогли. Продолжают настаивать…

Я попросил переговорить с юными патриотками заведующего отделом пропаганды и агитации горкома партии Матвея Алексеевича Акайкина. Посоветовал сказать девушкам, что при первой же необходимости их просьба будет удовлетворена. Но и это не помогло. Отправились в крайком комсомола.

В своем заявлении в крайком девушки писали:

«Мы были в Ленинском райкоме и Владивостокском горкоме ВЛКСМ, где убедительно просили послать нас в ряды действующей героической Красной Армии, но нам везде говорят одно и то же: учтем вашу просьбу. А мы ждать не можем. Ведь мы комсомолки и имеем право сражаться с ненавистным врагом. Помогите нам. Мы будем сражаться стойко и не опозорим знамя трижды орденоносного Ленинского комсомола».

Я видел этих девушек — совсем еще молоденьких, шестнадцати-семнадцати лет. Они были очень удручены, когда и в крайкоме комсомола им сказали то же самое. Я утешал их, советовал набраться терпения и подождать.