Школа жизни

— Вы правильно делаете, что все усилия сосредоточиваете на линкоре, — поддержали нас командующий эскадрой Л. А. Владимирский и комиссар В. И. Семин. Но предупредили: — Другие корабли тоже должны быть сданы в срок.

Уже через три дня работа на линкоре пошла по графику, а на отдельных участках даже с некоторым опережением.

Жены многих рабочих волновались, что их мужья являлись домой запоздно или совсем не ночевали дома. Нередко в кабинете начальника цеха, в парткоме или завкоме раздавался телефонный звонок.

— Как там мой-то? Уж три дня домой не является, — беспокоилась жена.

— Здоров! Работает!

Когда «виновнику» напоминали: «Ты что же про дом забыл?» — тот, вытирая рукавом пот с лица, обыкновенно отвечал:

— Да вот все другим бригадам фронта не обеспечиваю. Думал, сегодня обязательно вырвусь, но соседи снова поднажали…

И хотя никаких жалоб от женщин не поступало, мы все же посоветовали парткому и завкому провести собрание жен рабочих, инженеров и техников, работавших на линкоре, рассказать им о важности и срочности задания, выполняемого их мужьями. Просили разъяснить, что международная обстановка накаляется с каждым днем. Гитлеровские войска уже оккупировали Данию и Норвегию, вторглись на территорию Голландии, Бельгии, Люксембурга. Пожар войны разгорается. И нет гарантии, что наша страна не подвергнется нападению. Надо быть готовыми.

От работавших на линкоре требовалось величайшее напряжение всех душевных и физических сил. Люди осунулись, побледнели. Заместитель начальника механического цеха Гаврилов, бригадиры Маргосян и Федяев, главный строитель Шрайбер похудели так, что спецовки у них, казалось, с чужого плеча. На что уж здоровый, цветущий начальник участка Дмитрий Денепов, но и тот сдал: щеки втянулись, под глазами синие круги.

Конечно, постоянно так работать было нельзя. Но я, как и другие, не предполагал, что скоро, очень скоро придется работать именно так и даже напряженнее: под бомбами, на скудном пайке, на протяжении многих тяжелых месяцев. Не предполагал, хотя и готовился к этому.

Тяжелее других приходилось, конечно, главному строителю Семену Иосифовичу Шрайберу. Он немало повидал на своем веку и, само собой разумеется, не раз бывал свидетелем высокого трудового накала. И даже он при встрече говорил:

— До чего же, оказывается, много спрятано в человеке сил. Надо только уметь их расшевелить. Вы, коммунисты, это умеете.

— Почему же вы не в партии? — спросил я как-то его напрямик.

— Мне кажется, я недостоин этого высокого звания, — признался инженер.

— А вот мне кажется, что вы его заслужили.

Вскоре Семен Иосифович подал заявление и был принят кандидатом в члены партии.

Многие рабочие, инженеры и техники, работавшие на линейном корабле, как раз в те дни ударной стахановской вахты вступили в ряды партии. Среди них был и зачинатель социалистического соревнования Сергей Сергеевич Маргосян.

Как мы ни старались избежать дезорганизации работ на других кораблях, штурм на линкоре все-таки дал себя знать: большинство кораблей, стоявших у стенок и в доках, были оголены, нарушилась планомерная работа цехов. План завода затрещал по всем швам. Под угрозой невыполнения находился годовой план всей промышленности города.

Командиры крейсеров «Червона Укрiна» и «Красный Крым» товарищи Басистый и Зубков при каждой встрече попрекали:

— Что же это вы натворили? Вы теперь и за год не справитесь с крейсерами. На них работы не меньше, чем на линкоре.

— Скоро, скоро возьмемся и за ваши корабли, — успокаивали их.

Нервничали и руководители завода. Нагоняй за нагоняем получали они от наркомата за перерасход фондов заработной платы, за отставание с ремонтом других кораблей. Тогда за утешением они шли в горком. Но и нам доставалось ничуть не меньше.

Как-то в Севастополь приехал один из секретарей обкома, чтобы на месте ознакомиться с методами нашей работы. Они ему не понравились. На собрании партийно-хозяйственного актива крепко досталось руководителям завода, Корабельному райкому и горкому.

— Иначе, как штурмовщиной, нельзя назвать то, что вы тут затеяли, — резко говорил секретарь обкома.

— Да, штурмовщина, — соглашались мы.

— А знаете, что это осуждено партией?

— Знаем… Осуждено как система. Но в данном случае это — исключение.

— Какое же это исключение, если штурмовщина длится уже третий месяц? Работа завода дезорганизована!

— Все это мы знаем. Но другого выхода из положения не видим. Рабочие охвачены энтузиазмом. Его нужно подогревать, а не расхолаживать, — упорно отстаивали мы свои позиции.

Хорошо выступила на собрании актива председатель Корабельного райисполкома Антонина Алексеевна Сарина.

С искренней убежденностью доказывала она, что при огромном объеме работ, свалившихся на завод, при таких сжатых сроках, какие даны для выполнения заказов, работать можно только так.

— С выполнением задания партии и правительства коллектив завода непременно справится, — под одобрительные аплодисменты присутствующих закончила Сарина.