Школа жизни

В горкоме меня уже ждали. Собрались председатель горисполкома В. П. Ефремов, он же начальник МПВО города, секретари горкома партии В. И. Кулибаба, А. А. Сарина и А. С. Савицкий, секретарь горкома комсомола Саша Багрий, начальник городского отдела НКВД К. П. Нефедов, заведующие отделами горкома А. А. Петросян и Н. В. Висторовский, пропагандист П. Я. Сарин, руководители ведущих предприятий и другие. За исключением Ефремова и Кулибабы, никто не знал, в чем дело. Считали, что это очередная проверка готовности, перебрасывались шутками: «Что ж, сегодня выходной день. Выспимся…»

Коротко я изложил свой разговор с командующим. Это первое в условиях фактически начавшейся войны заседание бюро продолжалось недолго. Мы решили немедленно привести в боевую готовность всю систему МПВО, вызвать на предприятия и в учреждения всех руководителей, всех коммунистов, укрыть население, обеспечить в городе порядок.

Каждый из присутствовавших знал свои обязанности.

— Есть вопросы? — обратился я к товарищам, перед тем как закрыть заседание.

— Есть! — услышал я голос секретаря горкома комсомола Багрия. — Это война?..

— Это нападение, — ответил я словами командующего.

Заседание закрылось. Люди быстро разошлись. Началась проверка явки коммунистов и команд МПВО. В горкоме непрерывно раздавались телефонные звонки. Райкомы, штабы МПВО, руководители предприятий сообщали о принимаемых мерах.

Быстро включилась в работу городская комсомольская организация.

Комсомольцы помогали руководству МПВО обеспечить тщательную светомаскировку, перевести женщин и детей в убежища. С помощью связных-школьников собрали всех комсомольцев по месту работы и из них создали отряды в помощь органам милиции для охраны порядка.

В начале четвертого часа ночи штаб ПВО флота сообщил: к городу приближаются самолеты противника.

Тревожные гудки Морского завода, хорошо знакомые каждому севастопольцу, оповестили о воздушной опасности, завыли сирены. Почти одновременно из репродукторов послышалось:

— Внимание! Внимание! Внимание! В главной базе объявлена воздушная тревога…

Учебные тревоги у нас проводились часто, поэтому каждый знал, что ему надо делать. Севастопольцы тщательно выполняли хорошо изученные правила поведения: где бы ни застал их условный сигнал, они быстро направлялись в команды МПВО, к которым были приписаны, укрывались в убежища, вооружившись щипцами и лопатами, занимали посты на крышах, становились на дежурство у подъездов домов.

Немедленно соединившись с Симферополем, я сообщил секретарю обкома партии о событиях в городе и вышел на балкон.

Широкий вид открывался на Южную и Северную бухты, на Корабельную сторону и Морской завод. Было еще темно, но уже брезжил рассвет. Город и корабли замаскированы хорошо: ни одной световой точки. Если даже вражеские самолеты и прорвутся на базу, вряд ли они смогут вести прицельную бомбардировку.

Стрельба зенитных орудий быстро нарастала и наконец превратилась в настоящую канонаду. Десятки прожекторов обшаривали небо, словно обыскивали обрывки перистых облаков, и, прочертив светлую дугу, уходили за горизонт.

Далеко в стороне лучи нескольких прожекторов скрестились и медленно продвигались по направлению к городу. В месте скрещения лучей — крошечный светлый крестик: пойман вражеский самолет. Лучи прожекторов медленно влекли его по темной глади поднебесья, чтобы подставить под трассирующие пули и снаряды.

От залпов корабельных орудий сотрясалось здание. Высоко в небе рвались снаряды. Со свистом летели на землю осколки. Звенели и сыпались стекла.

Непрерывно звонили товарищи. До некоторых не сразу дошло, что тревога не учебная. Спрашивают: «Почему такая стрельба?» Разъясняем, что это не учение, а налет вражеских самолетов. Указания МПВО выполнялись быстро и четко, но никому не хотелось верить, что началась война…

Позвонили от начальника гарнизона. Противник сбросил на город несколько парашютистов. Необходимо дать указание штабу МПВО и милиции, чтобы усилили охрану предприятий, меры со стороны военного командования принимаются.

Сильный взрыв потряс здание горкома. Посыпались стекла, обвалилась штукатурка, упала люстра. Уж не угодила ли вражеская бомба? Но из штаба МПВО позвонил Кулибаба: в Северной бухте, у Приморского бульвара, взорвалась мина, спущенная на парашюте. А от здания горкома до места взрыва не менее трехсот метров.

Не успел я положить трубку — второй взрыв. На этот раз на перекрестке улиц Щербака и Подгорной. Туда немедленно направили санитарную и аварийно-восстановительную команды, отряд милиции.

Опять звонок. Из Симферопольского и Евпаторийского горкомов запрашивают: что делается в Севастополе? Что означают эти непрестанно рыщущие по небу лучи прожекторов, доносящаяся стрельба и зарево над городом?..

Командование флота получило шифровку Дунайской флотилии о том, что с территории Румынии по советскому берегу и кораблям флотилии открыт артиллерийский огонь.