Школьные годы чудесные

Водитель тоже был человек в возрасте, даже, пожалуй, постарше Валерия. Одет он был в старую стройотрядовскую комсомольскую форму, чему я, честно говоря, удивился. Уж очень она странно смотрелась на возрастном мужике — светло-зеленая куртка со многочисленными значками. Я отвернулся, сдерживая улыбку.

— Нравится? — похоже, водитель почувствовал мой взгляд.

— Нормально! — нейтрально ответил я.

— Молодость вспомнил! — засмеялся Степан. — Сегодня в гараж с утра зашел, а она в шкафу висит. Думаю, дай одену! 15 лет ей, а всё как впору.

Действительно, куртка ему была в самый раз.

— Куда мы едем? — поинтересовался я. От Химика мы уже успели отъехать километров на десять. Можно было бы уже свернуть куда-нибудь в лесок, в рощицу, благо их здесь было в избытке.

Но водитель считал иначе.

— В Зеленёво, — ответил он. — В Староподворьевский монастырь.

— Далековато, — пожал я плечами. — Можно было бы и поближе.

— Здорово! — возразила maman. — Просто замечательно. Там такая природа! Сосновый лес, река. Я там была десять лет назад с экскурсией. Там такая классная купальня есть! Родник с освященной водой. Можно было бы канистру взять, воды набрать.

— У меня есть пара чистых канистр, — усмехнулся, не поворачиваясь к нам, Степан. — Презентую вам одну.

До развилки на Зеленёво мы ехали с час по шоссе. Потом еще километров десять по грунтовке. Надо сказать, по хорошей грунтовке, укатанной, разровненной грейдером, а кое-где даже посыпанной мелкой щебенкой.

Потом мы ехали по сосновому бору. Дорога вилась между корабельных сосен. И водитель, и maman с Валерием сразу открыли окна. Машину заполнил чудесный душистый лесной воздух, пропитанный смолой.

— Как же замечательно! — проговорила maman. Я, честно говоря, посматривал за ними. Как только заехали в лес, maman сразу выпустила руку Валерия и словно приклеилась к окну, наслаждаясь осенним лесом и бабьим летом.

Лес стал редеть. Впереди показался двухметровый белокаменный забор «под старину». Дорога пошла вдоль забора. Через метров сто забор закончился открытыми большими деревянными воротами, за которыми красовались приземистые, видимо, жилые здания из красного кирпича, большая церковь и просто гигантская колокольня.

— Монастырь! — сообщил Степан.

Мы проехали дальше, мимо ворот, вдоль пристроенных зданий, стены которых играли роль забора. Дальше был снова высокий забор. А потом лес кончился, и монастырь внезапно остался позади.

Впереди была ровная площадка, на которой стояли штук пять легковых машин, маленький магазинчик. Дальше за площадкой был обрыв. Люди аккуратно, не торопясь, с канистрами, со стеклянными банками спускались вниз.

Степан отогнал машину подальше от других, остановился.

— Выходим!

— Здесь мы купим монастырского хлеба! — сообщил Валерий, показывая на магазин. — Потом спустимся к источнику, наберем воды, искупаемся в купальне.

— Ну, а потом пожарим шашлыку, — закончил за него Степан. — Валера большой в этом деле спец!

— Так здорово! — обрадовалась maman и, уже совершенно не стесняясь, чмокнула Валерия прямо в губы. — Спасибо тебе, Валерочка, что вывез нас сюда!

Я осторожно попробовал посмотреть вокруг магическим зрением. Увиденное меня поразило. Всё вокруг искрилось «живой» силой, энергией жизни. Магия, самая натуральная магия жизни, как воздух, окружала со всех сторон. Казалось, окружающие просто купались в этой энергии.

Я понял, отчего испытывал такой необъяснимый подъем сил. Об усталости не могло быть и речи. И настроение было такое, что хотелось петь от радости.

Ауры окружающих людей словно впитывали «живую» силу, излучая откровенное счастье.

Я перевел взгляд на maman. Её аура мало отличалась от других и тоже светилась беззаботной радостью.

Когда же я посмотрел на наших спутников, то остолбенел, едва сдержав удивление. Во-первых, у них не наблюдалось проявлений радости и счастья, что было у других. Ну, это ладно, мало ли какие могут быть у людей причины? Но, во-вторых, в аурах Валерия и Степана периодически «загорались» желтые всполохи. Желтый цвет свидетельствовал, что человек тебе врёт, ведет себя нечестно. Этих всполохов у Степана было поменьше. Но они были! Кроме того, у Валерия, когда maman к нему приближалась, особенно касалась его, в ауре, кроме желтизны, вспыхивал серо-черный цвет — признак враждебности.

Я, ошарашенный увиденным, поспешно отвернулся от них, стараясь не выдать себя, делая вид, что всматриваюсь вдаль.

— Красиво здесь! — ко мне подошел Степан.

— Да, — я уже овладел собой, успокоился и улыбался. — Здорово. Наверное, хорошо здесь жить?

— Там село Зеленёво, — пояснил Степан, обращая внимание на виднеющиеся крыши домов. — Кстати, там церковь тоже есть. Поэтому, вроде как, монастырь к селу не относится. Его построили в конце 14 века, после разгрома Мамая. Очень много увечных воинов призрели здесь, на подворье монастыря. Дом престарелых при монастыре до сих пор существует. Хочешь взглянуть — и на монастырь, и на дом призрения?

Я еще раз взглянул на Валерия и на Степана — для проверки, вдруг что-нибудь напутал, ошибся, не разглядел, в конце концов?