Шлейф сандала

От избытка чувств я повисла у князя на шее, целуя его в смеющееся лицо.

- Вай, женщина, ты точно сведешь меня с ума! Остановите кто-нибудь этот тайфун!

* * *

Минодора не могла поверить, что наконец-то ее мечты начали сбываться. Она смотрела на свое свадебное платье, и в ее глазах стояли слезы. Жизнь заиграла совершенно новыми красками с появлением в ней Артемия. Но иногда девушке становилось страшно. Ей казалось, что она слишком счастлива и за это придется платить, потому что счастье никому просто так не дается. Но потом Дора гнала прочь от себя дурные мысли, которые отравляли светлые моменты. Неужели она недостаточно хороша для права на радость, любовь, на женское счастье?

- Барышня! Барышня! – девушка вынырнула из раздумий, услышав из-за дверей взволнованный девичий голос. – Минодора Васильевна, миленькая!

- Что такое? – она открыла дверь и увидела испуганную девушку. – Ты чего кричишь?

- Там из усадьбы слуга приехал! – выдохнула та. – Беда!

Сердце Минодоры ухнуло вниз. Вот и неприятности. Она выбежала из комнаты, чувствуя, как от волнения начинают трястись руки. Дурное предчувствие нахлынуло удушающей волной, от которой сразу же поплыли темные точки перед глазами.

В передней стоял бородатый мужик, держа в руках шапку. Он неловко переминался с ноги на ногу, поглядывая по сторонам, но когда увидел Дору, бросился к ней.

- Барышня! Беда! Беда приключилась! Меня матушка ваша прислала!

- Что с ней?! – Дора всматривалась в его лицо. – Да говори ты!

- Барин ее так толкнули, когда шкатулку с украшениями требовал, что Степанида Пантелеймоновна ручку-то и сломала! Лежит стонет, а Борис Васильевич в карты режется с прощелыгами! Полный дом девиц непотребных, пьянство да разврат! Бабы наши боятся на глаза гостям этим попасться, чтобы не снасильничали! Спасайте, барышня! Сил уж нет!

- Господи… - девушка растеряно оглянулась, а потом крикнула, обращаясь к служанке: - Фенька, беги на конюшню! Пускай карету закладывают! Немедля!

Девушка открыла дверь и чуть не упала, столкнувшись с Артемием.

- Ой, мамочки! Спужали, барин!

- Что происходит? – Артемий Осипович нахмурился. – Что за столпотворение?

- Ох… - Минодора прислонилась к стене, прикрыв глаза. – Беда, Тёма… Борис совсем умом тронулся! Матушку ударил, в доме дружков его полно! Сейчас я туда поеду… Ох, он у меня попляшет, ирод!

- Да ты что?! – рявкнул на нее Артемий. – В таком положении воевать с Бориской собралась?! Я тебе не позволяю дуростями маяться! И все тут! Сам разберусь! А ну-ка, Фенька, собирай мужиков! Разгонять шобло загульное поедем! Тещу спасать!

Глава 104

Глава 104

Минодора не могла успокоиться. Какой же гад Борис! Гад и все тут! Разве можно руку на мать родную поднимать?! Эх… не будь она сейчас в положении, то обязательно поехала бы туда и показала бы ему, где раки зимуют! Дора сжала кулаки, представляя, как колотит Бориса по голове что есть мочи, а его глаза вертятся, как цветные стекляшки в «узорнике».*

- Васильевна, вы бы не переживали так… Эка, у вас личико скривилось, словно вы прибить кого хотите… Все образуется… Зуб даю.

Дора удивленно посмотрела вниз и увидела Прохора, который улыбался ей своей фирменной улыбкой без переднего зуба.

- А ты тут как оказался?! – всплеснула она руками. – Егоза!

- Как, как… приехал с Артемием Осиповичем, - хмыкнул мальчишка. – А чево? Еленочка Федоровна с князем милуется, Тимофеевич какого-то важного барина стрижет. Работы мне нету. Вот и решил проехаться… Вас повидать, о здоровье справиться… А туточки страсти какие!

Минодора засмеялась и взяла его за руку.

- Пойдем-ка на кухню, там повариха кашу с мясом приготовила.

- Нет, не могу… хоть и падок я на мясо… - тяжело вздохнул Прохор, потягивая носом. – Мне домой надобно. Вдруг помощь в парикмахерской потребуется… Я с Артемием Павловичем до угла доеду на запятках, а там пешком!

- Ну, смотри, ежели что, оставайся, - девушка взъерошила его густые волосы. – Я тебе всегда рада.

Во дворе уже собрались мужики, и вскоре вся эта команда по спасению Степаниды Пантелеймоновны выдвинулась в усадьбу. Прошка вскочил на запятки и помахал Доре рукой.

- До свиданья, Васильевна! Жаль, кашу не попробовал!

Минодора закрыла дверь и задумалась. Переживать было не о чем. Артемий, да с тремя крепкими мужиками уж точно справятся с компанией пьяных картежников. Но на душе все равно было неспокойно.

Она остановила пробегающую мимо служанку и спросила:

- Феня, а где мужик с усадьбы?

- Герасим, что ли? Так он на кухне, его повариха щами потчует. Умаялся мужик. Ноги в кровь разбил, бедняга.

- Хорошо, ну иди, куда шла.

Служанка убежала, а Минодора направилась на кухню, чтобы расспросить его подробнее о матушке. Девушка даже представить боялась, что сейчас испытывала Степанида Пантелеймоновна. Ей было жаль бедную родительницу, которая так сильно любила своего сына. Как говорили в народе: «любовь глаза застит».

- Благодарствую, барышня, что накормили, – Герасим поднялся, как только Дора вошла на кухню, и поклонился.