Читаем Шлюха полностью

Наши лица нахмурились, когда Пэкстон нажал кнопку «присоединиться в беседе». Ник крупным планом виднелся на экране.

— Ник? — спросила я.

— Оу, привет.

— Гэбби, Гэбби! — раздался зов Ми с заднего плана. Она неистово размахивала рукой, прыгая на месте, чтобы привлечь мое внимание.

Конечно же, я должна была рассмеяться, увидев это.

— Привет, Ми. Мне все еще жаль.

Она подошла ближе к Нику и отчитала меня.

— Ты уже говорила это. Больше никогда не повторяй. Это в прошлом. Привет, Пэкс.

— Пэкстон. Привет.

— Это мой парень, Ник.

— Как поживаете? Я не ее парень. Я ежедневно расстаюсь с ней, вот только она не хочет уходить.

Я улыбнулась, когда Ми поцеловала его в щеку.

Лицо Пэкстона не изменилось. Конечно же, он должен был вести себя, как придурок.

— Что это?

Полуулыбка Ника, обращенная к Ми, исчезла, и он прочистил горло.

— Как профессионал, я считаю уговор Ми и твоей жены не лучшей идеей. Я знаю, что на тех видео. Не думаю, что, выслушав только одну сторону событий, вы к чему-то придете. Всегда есть три стороны: твоя, ее и правда, — объяснил Ник.

— Ха, говорил же, — похвалился Пэкстон, словно он первый в мире сказал эту фразу.

— Так что ты предлагаешь, Ник? — спросила я, наградив Пэкстона взглядом.

— Я позволю вам послушать оставшиеся видео, в то время как мы будем обсуждать их. Я буду задавать вам обоим вопросы о том, что я узнал из следующего видео. Я уже дважды просмотрел его сегодня, так что все должно пройти гладко. Понятно?

Я сразу же согласилась, в отличие от моего упрямого мужа. Он потащил меня в дом.

— Подожди-ка минутку.

— Что, Пэкстон? Что? — спросила я раздраженным голосом.

— Я не буду с ним обсуждать. Он работает на Лейна. Не хочу, чтобы этот ублюдок лез в мои дела.

Я в неверии вскинула руки вверх и напомнила ему об одном факте:

— Думаю, этот ублюдок уже знает все о твоих делах.

— Я не буду говорить с психологом о своей личной жизни, — убеждал он меня.

Я изо всех сил старалась сохранять хладнокровие, но тупость — есть тупость.

— Ладно, Пэкстон. Я сделаю это сама. Скачаю его на планшет.

Я сделала шаг в сторону двери, зная, что он потянет меня обратно.

— Я скажу, когда мы остановимся, — настоял он, притягивая меня назад за кофту.

— Нет, не скажешь, Пэкстон. Может, сделаем это общим делом? Знаешь, как партнеры.

Глубокий вздох, напряженное выражение лица и рука в сторону террасы стали признаками моей победы. Почему-то я не думала, что в этом споре кто-то может выиграть.

Простив Пэкстону его эго, я заговорила первой.

— Хорошо, Ник. Что мы должны делать?

— Где ваши камни? — выкрикнула Ми на заднем плане.

Ник оттолкнул ее.

— Вам не нужны камни. Я скажу, что вы…

— Нет, нужны. Вам нужны камни. Где они? — спросила Ми.

Ник скрестил руки и закатил глаза, тут она тоже победила. Он подождал, пока она закончит, прежде чем продолжить, выражая высокомерие своим поведением, как это делала я.

— Мой внизу на раковине в ванной, — сказала я, не способная скрыть веселье. Мне нравилось, как Ми вела себя с Ником, совершенно игнорируя его просьбы.

— Иди, возьми его. Где твой, Пэкс?

— Здесь. — Это удивило меня. Я даже на секунду не могла подумать, что Пэкстон будет носить с собой камень, не говоря уже о том, что он поверит во что-либо магическое. Он даже не исправил ее, когда она назвала его Пэксом.

Я знала, что с Ми лучше не спорить. Если она сказала, что мне нужен мой гематит, значит он был мне нужен. Она не замолчит, пока я не принесу его.

Но Пэкстон не только постоянно носил с собой свой камень, он также предложил мне принести мой. Уверена, у него был жар.

— Я схожу. Хочу пива.

— Я в этом не уверена, Ник. Пэкстон не любит выносить сор из избы, — сказала я, переживая о последствиях, воспользовавшись возможностью поговорить с Ником наедине. Не он находился на балконе второго этажа. Я могла ненароком упасть отсюда, не без помощи Пэкстона.

— Я понимаю, но я был там. Мне все известно.

— Могу я спросить кое-что?

— Конечно.

— Думаешь, я не та близняшка?

— Совсем нет. Поэтому я хочу принять участие. Поэтому я должен взять это в свои руки. Скоро все станет реальным, Гэбби.

Я сделала глубокий вдох, больше не уверенная, что готова. Насколько еще реальнее это может стать? Это был вопрос с подвохом.

<p>Глава десятая</p>

Пэкстон заставил меня сесть поближе, притянув к груди. Наши камни со стуком соединились, а глаза обратились к черному экрану. Мы оба вздохнули.

— Где видео, Ник? — спросила я.

— Больше нет видео, только аудио.

Одна рука Пэкстона лежала у меня на спине, другой он держал мою руку и наши камни. Несмотря на то, что мы ничего не могли видеть, наши глаза были обращены к ноутбуку. Уверена, Ник поработал с аудио, удалив все лишнее и оставив только главное. Первый голос, который мы услышали, принадлежал Лейну.

— Ты все еще со мной, Гэбби?

— Почему опять Лейн? Что он там делает?

Перейти на страницу:

Все книги серии Близняшки

Условие для близнецов
Условие для близнецов

БОГИ долго думали, совещались… Как поступить? Это были дети молодой Королевы - Матери МАРТИССИНИИ!Они пришли к единому мнению оставить девочек живыми, но при одном условии…Малышек отправить жить на Землю до земного совершеннолетия. После этого одну из них призвать на планету для выполнения важной миссии...Молодые родители были очень рады, что дети останутся живы и не нужно делать такой сложный и страшный выбор…Мартиссиния прижала к груди малышек, в последний раз накормив их грудным молоком.Умываясь горючими слезами завернула их в красивые одежды, прикрепила к каждой на ручку фамильный амулет и положила их в отдельные корзинки. Прочитала над ними молитву сохранения и удачи, дрожащими руками передала их доверенным лицам Богов.ДВУХТОМНИК .Вторая книга "Позднее раскаяние" .

Таис Февраль

Самиздат, сетевая литература / Любовно-фантастические романы / Романы

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии