Читаем Шлюха полностью

— Я знаю. Прости. Никто не желает искупления больше, чем я. Будь у меня шанс, я использовал бы его, чтобы исправить это.

— Почему?

— После я начал уговаривать тебя оставить его. Тогда мы с Ником стали помогать тебе создать новую личность. Все это должно было исчезнуть, ты должна была забрать девочек и жить счастливой жизнью, Гэбби. Не так.

Я посмотрела через него на девочек, глубоко вздохнув.

— Почему ты не можешь ответить на вопрос? Что ты узнал?

— Ты не смотрела все видео?

— Нет, только одно. Мне нужно подготовить себя, чтобы снова пройти через это. Кто знает, что на следующей записи.

— Гэбби, остановись. Просто прекрати все это. Клянусь, я не лгу ради своей защиты. Я беспокоюсь за твою безопасность и безопасность твоей семьи. Как ты получила эти видео?

— Что значит, беспокоишься за мою безопасность?

— Это не угроза, Гэбби. Это предупреждение.

Я даже не стала утруждаться и требовать объяснений. Все равно это было не важно.

— Думаешь, он агрессивен? Ты хотел, чтобы я ушла от него из-за этого или по другой причине, Лейн? — спросила я. Он все еще что-то скрывал, но что? Почему?

— Ты заслуживаешь лучшего, Гэбби. Девочки заслуживают лучшего.

— Пэкстон прекрасно относится к нашим дочерям, — воспротивилась я, защищая его. Не знаю, почему вдруг я посчитала необходимым защищать этого ублюдка, но это была правда. Он был прекрасным отцом.

На этих словах Лейн встал и закачал головой.

— Конечно. Прости, что влез в это. Прости, что поступил так с тобой, прости за то, что я сделал тебе.

— Лейн, — позвала я и схватила свой экземпляр Скупи, останавливая его. — Он не бьет меня, — сказала я по неизвестной причине. Видимо, я не хотела, чтобы Лейн плохо о нем думал.

— Я знаю все, что он делает, Гэбби.

Я едва уловимо указала на факты.

— Потому что узнал это незаконным образом.

— Прощай, Гэбби. Надеюсь, ты найдешь счастье, которое искала. Ты действительно заслуживаешь его.

Лейн взял свою книгу и ушел, снова ушел из моей жизни. Я покачала головой в ответ на это безумие и забрала девочек. Мне еще нужно было испечь запеканку и продолжить жить фальшивой жизнью — времени на молчаливые обиды не было.

— Пойдемте, девочки, нам пора.

— Можно мне еще эту книгу? Она мне нравится, — спросила Роуэн.

— Я сказала две. Если возьмешь эту, одну из выбранных придется вернуть на полку.

— Я возьму ее в следующий раз, — решила она. Я знала, что так и будет. Она точно знала, какие две книги хотела еще до того, как мы вошли в дверь магазина.

Мы с девочками громко подпевали Ариане Гранде, когда из динамиков раздался звонок Ми.

— Привет, быстрые роды, — проговорила я по блютузу.

— Ты сказала Лейну?! Ты сказала Лейну! — повторила она громким голосом, ну, не совсем громким, но громким для Ми. Она явно была взволнована.

Я отключила блютуз и поднесла телефон к уху.

— О, боже мой, Ми! Я даже не подумала о тебе. Прости, пожалуйста. Просто я увидела его, и в голове было столько мыслей… Слова сами вырвались. Мне так жаль, — снова извинилась я. Глупая, глупая драма. Каждый раз, когда я оглядываюсь, происходит что-то еще. Всегда есть что-то еще.

— Ник готов убить меня. И я не шучу, серьезно убить.

— Я не знаю, что сказать, Ми. Я не хотела, чтобы у тебя были проблемы. Я, честно, даже не подумала об этом.

— Знаешь, Ник своего рода компьютерный гений. Он уже взломал мой компьютер, гарантирую это. Готова поспорить на миллион, что видео уже нет.

— В любом случае, я не уверена, что хочу знать больше. Возможно, Лейн прав. Может, мне стоит забыть об этом, забрать Вандера и жить дальше. Мне так жаль, Ми, — казалось, что сколько бы раз я не повторила этого, все равно будет мало. Поверить не могла, что так поступила. Я подставила Ми, не думая о том, что Ник может обо всем узнать.

— Агрх, я все еще зла на тебя. Мне пора, ребенок лезет на этот свет.

— Мне жаль, Ми.

— Знаю. Забудь. Он ведь просто не может убить меня, да?

— Почему тебе жаль, мамочка? — спросила Офелия с заднего сидения, когда я повесила трубку.

Я посмотрела им обеим в глаза через зеркало заднего вида.

— Потому что я рассказала секрет, который пообещала Ми не рассказывать.

— Почему? — поинтересовались они в унисон.

— Я не намеренно.

— Какой был секрет? — хотела знать Роуэн.

— Никакой, ты не поймешь. Это касается взрослых.

Офелия застонала и закатила глаза.

— Ненавижу взрослые дела, — выдала она.

Вечер я провела так же, как и весь день — не позволяла Пэкстону увидеть мою слабость. Я веселилась с девочками, ужинала со всей семьей, прочитала две новые книги, после чего прогулялась по пляжу.

Благодаря Ми, вечером мне нужно было зайти в комнату Роуэн, чтобы перезарядить глупые камни. Я хотела, чтобы камень Пэкстона зарядился медленно протекающим желудочным вирусом. Таким, который вызовет у него желание умереть. Я даже не смотрела на него. Все внимание я уделяла глупой болтовне девочек, избегая его взглядов.

Когда я вышла из душа и надела пижаму, увидела, как он закрывает дверь кабинета. Возможно, чтобы я не услышала еще больше его лжи и тайн. Уложив уже сонных девочек спать, я вышла на патио из своей комнаты, держа в руках коктейль.

Перейти на страницу:

Все книги серии Близняшки

Условие для близнецов
Условие для близнецов

БОГИ долго думали, совещались… Как поступить? Это были дети молодой Королевы - Матери МАРТИССИНИИ!Они пришли к единому мнению оставить девочек живыми, но при одном условии…Малышек отправить жить на Землю до земного совершеннолетия. После этого одну из них призвать на планету для выполнения важной миссии...Молодые родители были очень рады, что дети останутся живы и не нужно делать такой сложный и страшный выбор…Мартиссиния прижала к груди малышек, в последний раз накормив их грудным молоком.Умываясь горючими слезами завернула их в красивые одежды, прикрепила к каждой на ручку фамильный амулет и положила их в отдельные корзинки. Прочитала над ними молитву сохранения и удачи, дрожащими руками передала их доверенным лицам Богов.ДВУХТОМНИК .Вторая книга "Позднее раскаяние" .

Таис Февраль

Самиздат, сетевая литература / Любовно-фантастические романы / Романы

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное