Шмель в паутине

По прибытии на вокзал северной столицы Раулю опять не позволили полюбоваться архитектурными красотами, сразу затолкав в служебную машину, притулившуюся возле ограды. Флаер тут же взлетел. Он болтался на перекрестках, надсадно выл, ускоряясь, скрипел при торможении и совершал неожиданные маневры – но вскоре вырвался на простор и быстро понес арестанта к новому обиталищу.

Окружная тюрьма стояла на голом, каменистом острове в нескольких километрах от берега, и там дул такой ветер, что едва не сорвал с Рауля ватную куртку, что поджидала его в машине. Густо-серое небо в разводах туч выглядело таким родным, что на глазах пленника едва не выступили слезы. Или это просто ветер был таким резким и холодным?

– Сеньор Жуков, – проговорил Рауль, идя за инспектором к двухэтажному зданию унылой кубической формы, – раз вы все про меня знаете, объясните мне, что за микрокамеру вы имели в виду? Якобы у меня было такое устройство. Помните?

– Отлично помню, – обиделся Леннард. – Она была встроена в пуговицу вашей куртки. Отличная штучка, с довольно мощным передатчиком и микропроцессорным блоком, который сжимал картинку и транслировал ее на спутник связи.

Рауль покачнулся, вызвав мгновенную настороженность конвоиров, но тут же вернул себе твердость шага. «Спасибо тебе, Вешкин», – сжимая зубы, подумал он. Если Иван с самого начала операции знал, где его «компаньон» схоронил пиропатрон и тротил, ему оставалось только с азартом наблюдать, в какой момент полиция Эккарта схватит Рауля. А когда тот все-таки ускользнул от преследования и благополучно прибыл на условленное место, попросту позвонить в полицию через шифратор, чтобы абонент не отследил источник звонка. «Простите, но мне кажется, что я видел, как преступник Эндьета взламывает представительство компании «Русское поле» по адресу… Наверное, хочет спрятаться на окраине города. По-моему, он вооружен…»

Вряд ли дотошно выяснять у Марфы, почему на втором этаже сервирован столик, имело для полиции смысл. Ну, приходил клиент и ушел, что с того? Кому это интересно, если злодей схвачен и водворен в кутузку?

– А что было на моем диске?

– Ничего, сэр! – отрезал инспектор. – Ничего интересного для следствия. Файл с глупыми фразами вроде «Не забывай друзей» и «Помни мать родную». Полагаю, это напутствие оставил ваш пресловутый Иван. Диск же попал к вам от него… Не волнуйтесь, ваше имущество будет в целости вручено вам после отбытия срока заключения.

«Я не забуду, – подумал Рауль. Его давно не стриженые ногти впились в ладони, оставляя саднящие полосы. – Я буду помнить».

– Спасибо, – пробормотал он.

После проверки документов на КПП инспектор отделился от своей группы и ушел, вероятно, для доклада местному начальству.

Казематы уходили в скальное основание острова на огромную глубину. Разболтанный лифт – клетка с протертым полом – падал почти минуту, прежде чем с лязгом остановился, выпуская заключенного и двоих охранников в неожиданно высокий и светлый коридор, полный дверей. Из-за них доносились самые разные, редко пристойные звуки: заключенные активно боролись с одиночеством при помощи разных предметов – телевизора, радио, компьютерного оружия во время игры… Рауль, проведя в застенке неделю, стал примечать за собой такое же точно стремление насытить быт как можно большим количеством шумов.

Наверное, этот уровень населяли заключенные, ожидавшие приговора.

Камера ему понравилась: в отличие от джоттовской, она имела экран в полстены, забранный толстым пластиком. На экране красовалась, конечно, совсем не глухая стена или «волнующие» внутренности скалы, а прелестный вид океана откуда-то с прибрежной кручи. Рауль сразу решил, что посвятит часть долгого дня созерцанию бегущих волн и вслушиванию в их протяжный, бесконечный шелест, слегка искаженный помехами аудиоканала.

Не успел Рауль осмотреть начинку своего временного жилища, как в камеру ввалился печальный человек с ноутбуком, обряженный в желтый балахон до пят и совершенно лысый. Пристроив компьютер на пустом пока столе, он повернулся к озадаченному пленнику со словами:

– Можете звать меня Вишвакарман. Какой веры придерживаетесь, сахиб?

– А вы? – насупился Рауль.

Этот вопрос еще больше опечалил гостя, и он сообщил:

– Еще год назад я с уверенностью сказал бы вам, что индуист. Увы, политика власть предержащих не всегда совпадает с чаяниями простого народа! Начальник тюрьмы господин Обри почему-то решил, что я легко смогу заменить господ буддиста, кришнаита и тантриста. Они были изгнаны из данного учреждения за чересчур активную пропагандистскую деятельность. Теперь мне приходится отправлять не только собственные таинства и обряды, но также и те, что противны моей природе и убеждениям, подчиняясь требованиям закоренелых приспешников указанных культов, которые расплодились в нашем заведении благодаря названным деятелям. Заметьте, оплата моего труда в результате нисколько не изменилась!