Шмордонские тайны

— Да уж… Сложная жизнь у вас в Джаппурии, раз вы подвержены таким эмоциональным всплескам. А знаете, я был неправ насчет наших женщин. Им наверняка понравится такая первобытно-звериная экспрессия!

— Короче! — потребовал Джем.

— Короче не получится, — заявил дед. — Как вы собрались учиться, если не можете получать информацию по порядку?

— Я не собирался, — ответил Джем. — Меня собрали.

— Все равно. Молчите и слушайте. Итак, хождение — это умение уходить на Землю через тоннели Попадоса и возвращаться назад. Людей, которые знают такую науку, очень мало, и я один из них. Нас называют ходеца́ми, но чаще — ходюка́ми. Ходюки посещают Землю и приносят оттуда много полезных вещей: технологии, новые веяния культуры и много чего еще…

— То есть крадут! — утверждающе сказал Джем.

— Необязательно, хотя то, что вы называете кражей, можно охарактеризовать как помощь одной цивилизации другой. Как говорится: бог велел делиться.

— И еще говорят: на бога надейся, а сам не плошай, — добавил Джем. — В вашем случае получается так: если не помогли даром — значит, можно спереть.

— Не всегда, — сказал дед Наум. — Есть много способов получить желаемое и без этого.

— Назовите хотя бы один!

— Пожалуйста. На Земле много стран с прекрасно охраняемыми границами, где действуют жесткие таможенные тарифы. Иной раз мы помогаем миновать таможню, протаскивая грузы через Попадос из одной страны в другую. Не все страны дружат между собой. Некоторые накладывают запретительные санкции на провоз определенных товаров: продовольствия, сигарет, оружия, наркотиков, обогащенного урана и других. Мы помогаем и за это получаем требуемое нам: технологии, деньги, некоторые готовые приборы…

— Короче — занимаетесь контрабандой.

— Джем, мне иной раз кажется, что наша молодежь права, считая вас, жителей периферии варварами. Ваши мысли могут опошлить что угодно, и даже святые вещи превратить черт знает во что!

— Выходит, что кража и контрабанда — святые вещи?

— Тьфу на вас! Извините, вырвалось… Пойдем дальше. Как-то раз, будучи в одном из земных городов, я направлялся к месту, где существовал тоннель, открывавшийся там регулярно. Но вдруг увидел такой же проход, возникший спонтанно в совершенно неожиданной точке. Это была детская площадка во дворе одного из многоквартирных домов. Вход в тоннель открылся между двух кустов, ограждавших угол с качелями.

— И как он выглядел?

— Небольшое серебристое облачко, повисшее в кустарнике. Поскольку все тоннели ведут в Попадос, я решил воспользоваться проходом, так кстати подвернувшимся под руку, и направился к нему. И вдруг какой-то шустрый пацан соскочил с качели и, обогнав меня, сиганул в этот проход прямо перед носом! Я, естественно, вошел туда же и спустя несколько секунд обнаружил ребенка в пещере Попадоса. Тот стоял с широко открытым ртом и разглядывал суету, царящую вокруг него (знаете ли, Попадос — очень оживленное место). Я, не мешкая, схватил его за руку и шагнул обратно вместе с ним. Оказавшись опять возле качелей на той же детской площадке, я погрозил пацану пальцем и сказал слово: «Нельзя!» После этого я вернулся на Гдею, но не стал уходить далеко от места моего появления. И не зря! Пацан снова оказался в Попадосе. Вы спросите, где же были родители? На детских площадках происходит следующее: мамаши треплют языками с таким ожесточением, что не замечают никого вокруг, а папаши частенько ныряют в ближайшую забегаловку, считая, что за время засасывания рюмки коньяка мир стоит на месте, трава не растет, а ребенок никуда деться не может… Мне пришлось поднять мальчишку на руки и опять вернуться на ту же детскую площадку. Оказавшись на месте, я оглянулся и понял, что тоннель вот-вот закроется, поскольку облачко стало менять цвет с серебристого на серо-стальной. Родители никак не хотели обращать внимание на чужого дядьку, державшего их ребенка на руках. То ли мамаша еще не до конца истрепала свой язык, то ли папаше одной порции коньяка показалось мало, и он решил добавить, а может, бабушка грезила о молодости… Поставив пацана на ноги, я больно пнул его ботинком в голень, чтобы отвлечь от тоннеля. Он разревелся и плюхнулся на задницу. Тогда я с чистой совестью вошел в уже начавший закрываться проход. И каково же было мое удивление, когда пацан, скользя пузом по каменному полу, въехал в Попадос вслед за мной! Видимо, он нырнул в гаснущее облако рыбкой. Отправлять его обратно в третий раз не было смысла, потому что он мог оказаться где угодно, но только не на своей детской площадке. Вот и все. Я надеюсь, вы поняли, кто был этим настырным пацаном?

— Это был я, — сказал Джем задумчиво.

— А дальше все известно, — сказал дед Наум.

— В каком городе и в какой стране это было? — спросил Джем.

— Ох, уже и не помню, — сокрушенно ответил дед. — Я тогда, бывало, в неделю раз двадцать ходил на Землю.

— Но тот день вы помнили. Почему нельзя было вернуть меня домой через другие тоннели? Ведь вы сами говорили, что в этом городе был еще один проход, открывавшийся всегда в определенное время?