Шмордонские тайны

Пропистор, развернувшись, побежал обратно к лестнице. В голове его билась мысль, что вход в стальную бомбу находится рядом, так как прошел он совсем немного, не более тридцати шагов! И он с облегчением наткнулся на первую ступеньку лестницы.

Инквизит начал подъем, но длинная ряса вдруг за что-то зацепилась. Пропистор похолодел сердцем. Он дернулся всем телом. Раздался треск материи, но ряса оказалась пошитой из добротной ткани, и потому святой отец остался на месте.

— Ага! — послышалось сзади. — Вот это гудок! Фиг промажешь…

Вслед за этим пропистор ощутил запах паленой тряпки и почувствовал появившееся вдруг тепло в области нижней части спины. Осознав, что тепло это вот-вот превратится в жгучую жару, Инквизит с диким воплем рванулся что было сил и, с треском выпрыгнув из рясы, взлетел вверх по лестнице, мелькая в темноте белым исподним бельем.

Люк тут же распахнулся и пропистор увидел склоненную над собой голову графа Вискерса.

— Ну так как, святой отец? — поинтересовался граф весело. — Будете венчать Шмора и Шмореныша?

Голова убралась из люка, а вместо нее появилась нога, обутая в изящный сафьяновый сапог, которая уперлась в голову пропистора и надавила на нее как следует. Внизу лязгнула нижняя ступенька лестницы, и жутко завоняло бензином.

— Да-а-а! — дико заорал Инквизит.

Нога тут же убралась. Вискерс, свесив руку, крикнул:

— Хватайтесь скорее, пропистор!

В две секунды Инквизит оказался наверху, а люк был захлопнут и надежно припечатан ножкой кровати.

— Зря вы суетесь в подземелье, — авторитетно заявил граф. — Там, знаете ли, можно нарваться на что угодно. Говорят, души убиенных преступников шатаются в этих ходах туда-сюда, испытывая жажду мщения…

Инквизит, отдуваясь, с ненавистью смотрел на графа.

— Если вы сунулись туда от алкогольного голодания, то я прекрасно вас понимаю, — продолжал граф. — Но теперь, когда вы прониклись торжественностью момента и согласились провести церемонии венчания, у вас больше не возникнет потребности шляться по ночам бес знает где.

Вискерс указал пальцем на пятилитровую пластиковую канистру, стоявшую посреди помещения.

— Это вам от меня. Чудесная пятидесятиградусная виноградная водка. Пейте — сколько хотите.

Инквизит посмотрел на канистру и облизнулся. На душе у него вдруг стало легко и спокойно.

— А вы, граф? — спросил он умиротворенно.

— С удовольствием! — ответил Вискерс, доставая из кармана складной пластиковый стакан. — Как раз обсудим порядок проведения церемоний.

Инквизит, махнув на все рукой, галопом поскакал к канистре.

Глава 4

ДЖАППУРИЯ. СОЧИ — СЛЯКОТЬ — ДУБАРЬ

Прокурор планеты Сочи сидел в своем кабинете и перебирал на столе всякие бумаги. Бумаги эти были именно всякими, потому что ничего не проясняли в тех делах, которые были интересны слуге порядка.

Звали прокурора Штырем Несгибаемым, и он пытался бдеть закон, но, к его великому сожалению, ничего хорошего из этих попыток не получалось.

Возможно, все было связано с тем, что покосившееся здание прокуратуры походило своим видом на сарай для хранения силоса, и никто из жителей Джяна не воспринимал всерьез чиновников, обитавших в этом хлеву; но, вероятно, что-то было не так в организации работы прокуратуры, и виноват в этом был, конечно, сам прокурор.

Штырь взял в рот таблетку от импотенции, запил ее стаканом воды из графина и затих. Никакого прихода не последовало. Пятиминутное ожидание ничего не дало. Тогда он выдвинул верхний ящик стола и достал оттуда пачку порношморографий.

Посмотрев на обнаженных женщин, Штырь осознал, что таблетки, купленные им на рынке у какой-то старой ведьмы, никакого блага ему не принесли. Потому он швырнул порношморографию в ящик, резко задвинул его на место, и решил заняться делом.

Для начала прокурор набрал номер судьи. Разговор был таким:

— Алло!

— Это судья Пай Дай?

— Да.

— Прокурор Штырь.

— Ну?

— Что, ну?

— Копыта гну!

И шморофон отключился.

Помня о том, что судья — личность неприкосновенная, Штырь решил изменить тактику. Он набрал другой номер. Разговор получился более содержательным.

— Алло! — послышалось в трубке.

— Пахан Родимый? — поинтересовался прокурор.

— Да.

— Это прокурор Штырь.

— Ну?

Штырь, опешив, переспросил:

— Что, ну?

— В смысле: чего надо? — поинтересовалась трубка.

— Это Пахан?

— Да.

— Я прокурор Штырь! Что за вопросы?

— Ну, чего надо?

Прокурор, выругавшись про себя, строгим голосом заявил:

— Господин начальник полиции, доложите мне, куда подевался мэр города Джяна, который был задержан вами за кражу бюджетных денег.

— Он отпущен под залог, — ответил Пахан. — И приступил к исполнению своих обязанностей.

— Как это приступил? — удивился Штырь. — Он же уличен в мошенничестве!

— В каком?

— В строительном. Он же построил здание вашего Управления из глины!

— Ну, это не доказано…

— Как не доказано? Вы что, экспертизу не проводили?

— Нет, конечно! А за какой черт ее проводить? Падение зданий не предусмотрено бюджетом. И экспертиза, которая денег стоит, в той же категории! Вы же сами мне мозг выели этим бюджетом! Нет денег — и ладно. Главное — конечный результат.

— Какой результат? — прокурор ничего не понимал.