Сhoice (СИ)

— Можно подумать, в детях есть хоть что-то, что тебя не раздражает, — фыркнула Джинни. Её слова вывели Гарри из себя.

— А не надо было меня обманом делать отцом, — закричал он, неспособный сдержать гнев, рвущийся наружу.

Да, он не любил детей. Да, они были не от той женщины. Но когда он это понял? Почему лишь после того, как узнал всю правду про Обливейт? Просто в какой-то момент он люто позавидовал Рону, жену которого хотел и детей которого ассоциировал лишь с Гермионой. От Рона они не взяли ничего.

— Ты сам захотел ребёнка! — закричала в ответ Джинни.

— Только после того, как узнал о зелье смелости, перерастающей в похоть. Твой отец сказал, что стал спокойнее после рождения первого ребёнка. Вот только, кто же знал, что ребёнка я должен иметь от Гермионы.

— Отец тебе сказал? — не поверила Джинни.

— Не специально. Просто был словоохотлив после пары бутылок огневиски.

— Ты напоил…

— Не переводи тему, Джинни! Зачем ты вообще мне что-то подливала?

— Да ты вспомни себя! — ткнула Джинни пальцем в грудь Гарри. — После смерти Сириуса ты никого не замечал. Ты ходил словно флоббер-червь.

— Тебе, конечно, неизвестно, что такое потеря близкого? Что такое, когда больно? Показать? — он схватил ее за руку и сжал запястье.

— Не стоит! Ты и так мне делал больно на протяжении девятнадцати лет! — визжала она на уровне ультразвука. Гарри даже немного испугался подобной реакции и резко сбавил тон.

— Ты сама нас загнала в этот угол. Ты хоть понимаешь, что могла натворить в больнице, если бы озвучила, чей Драко отец? Совсем не думаешь о детях?

— В отличие от твоей Грейнджер, конечно. Она, знаешь ли, тоже не святая.

— Не святая, — кивнул Гарри, вспоминая, в какой позе он последний раз брал Гермиону. — Но она не шлюха.

— Да как ты смеешь! — замахнулась Джинни на него, но он схватил ее руку у самого своего лица и поцеловал.

— Я разве сказал о тебе? Ты сама сделала выводы. Ты мать моих детей, я не оскорблю тебя. Но мы с тобой знаем, что наш брак давно подошёл к концу, — отпустив её, он сделал шаг назад.

— Хочешь теперь жениться на Гермионе?! И тебя даже не волнует, что она столько лет лежала под моим братцем, что детей понесла от него?! Что любит его?!

— Она любит меня, — начал злиться Гарри, — и для моего предполагаемого счастья с тобой, осталась с Роном.

— Ох-о-ох, нимба только не хватает. А как же её шашни со Снейпом?! — расхохоталась Джинни.

Гарри резко схватил её за шею, довольно сильно сдавив, но резко опустил, словно обжёгся.

— Не сходи с ума! Не смей молоть эту чушь. Ты! Та, кто отсосал половине Хогвартса и чуть не соблазнившая старшего брата. Тебе ли говорить о морали? Она спит только со мной. Уже давно.

— Да пошёл ты! Пошёл ты! Вся Британия знает, что ты трахаешь Грейнджер. Наша семья — посмешище, которое вы оба использовали, чтобы пробиться в волшебном мире!

— Да вы просто подобрали то, что бросил вам Дамблдор, затеяв свою игру. И Рону и тебе просто повезло. Но вы, вместо того, чтобы просто быть с нами счастливыми, маялись дурью. Ты, сама того не зная, выдавала секреты Малфою, а знаешь что творил твой братец?

— О чём ты?! — взвизгнула Джинни, — Ты всё врёшь. Ты просто хочешь меня обмануть. Ты всегда меня обманывал.

Гарри видел состояние Джинни, но и сам уже не мог остановиться, добивая её информацией.

— Он поставлял девочек Малфою.

— Каких девочек? Зачем? — не поверила Джинни.

— Рыжих, Джинни, рыжих. И твоя дочь была следующей на очереди.

— Ты врешь! Он… не мог.

— А ты спроси. Иди и спроси у своего брата. Этот… Хорёк чуть не изнасиловал дочь Гермионы. Думаешь, его остановила бы ваша связь, захоти он твою. Даже знай он, что она от него? Он сошёл с ума! И ты, судя по всему, следуешь за ним.

— Ты врёшь! Ты врёшь! Ты всё врёшь! Моя девочка. Моя Лили. Мой Драко. Он не мог. Не мог. Ты врёшь! — она вцепилась себе в волосы и, упав на колени, начала раскачиваться из стороны в сторону.

Эту картину и увидела Лили, замершая на лестнице в белой пижаме с золотыми снитчами.

— Папа?

— Лили… — Гарри замешкался и, взмахнув палочкой, скрыл Джинни дезиллюминационным заклинанием, чтобы не навредить психике ребёнка, но Лили продолжала смотреть на то место, где только что исчезла её мать.

— Папа. Зачем ты скрыл маму? Ей надо в больницу, — проговорила она удивительно взрослым тоном.

Гарри устало вздохнул. Он хотел бы оказаться как можно дальше от всего этого балагана. Где-нибудь в палатке, в зимнем лесу и чтобы напротив сидела Гермиона, предлагающая остаться там навсегда. Ну почему он её тогда не послушал?

— Винки! — позвал Гарри домового эльфа и расколдовал Джинни. Её вой снова разнёсся по всему дому. Гарри увидел, как появилась Винки, и прокричал ей: — Забери Лили к Молли и… — Гарри посмотрел на рыдающую Джинни. — И пригласи кого-нибудь из Мунго.

Он развернулся к камину и взял в руку горсть порошка, как вдруг почувствовал, как ноги что-то коснулось. Он резко развернулся и посмотрев вниз, увидел серые глаза, полные слёз.

— Папа, я хочу с тобой, — твёрдо сказала Лили.

— Пойдёшь к братьям? — получив утвердительный кивок, он взял её за руку, и они вместе вошли в камин.

***