Шокирующая живопись

Дипломатическая карьера Рубенса смогла состояться потому, что живописец в силу своих обязанностей портретиста много путешествовал по Европе, он бывал в Риме и Париже, Лондоне и Мадриде. Рубенс был вхож во дворцы практически всех монархов, поскольку все они были в разные годы моделями знаменитого портретиста, а значит, он был не только знаком с властителями, но и имел возможность общаться с ними во время сеансов на различные темы, от светской болтовни до секретных переговоров. Тем более что блестяще образованный интеллектуал, с аристократичными манерами, элегантный и обаятельный, Рубенс прекрасно подходил на роль дипломатического посланника. Есть описание Рубенса в молодые годы: «Это был человек высокого роста и гордой осанки, краснощекий шатен с правильно очерченным лицом, с ясным взглядом горящих ровным пламенем глаз. Он держался приветливо, вызывая к себе расположение, разговор заводил всегда к месту. Живой ум, взвешенное красноречие и самый тон его очень приятного голоса делали речь его весьма убедительной».

Интересно, что о различных дипломатических поручениях и переговорах Рубенса нам могут рассказать портреты, которые он писал во время визитов, никогда не забывая о своей основной профессии. Так, о самой первой дипломатической миссии 1603 года – передаче даров герцога Мантуанского испанскому королю вместе с подтверждением военного союза – напоминает роскошный конный портрет герцога Лерма, премьер-министра Испании. О попытках с помощью интриг и тайных встреч повлиять на политику Франции свидетельствует парадный портрет королевы Анны Австрийской, выполненный в Париже в 1625 году. Кстати, Рубенс неоднократно портретировал всю французскую королевскую семью, а вот портрета кардинала Ришелье, истинного лидера страны, не написал, поскольку в политических вопросах они стояли на враждебных позициях. Рубенс во время своих частых визитов в Париж участвовал в том числе в шпионских интригах против воинственной политики Ришелье в интересах испанского двора, а кардинал справедливо считал, что мастерская художника – это штаб происпанской агентурной деятельности.

Непримиримость в отношениях Рубенса и Ришелье объяснялась тем, что в те годы на европейском континенте бушевала разрушительная Тридцатилетняя война, многие устали воевать и жаждали мира. Но добиться сближения основных игроков из-за обилия взаимных претензий и обид было очень трудной задачей. Рубенс выступал неформальным посланником испанского короля (ведь его родная Фландрия была испанским протекторатом), поставив для себя главную цель – добиться окончания войны для своей родины, вывести Южные Нидерланды из числа воюющих сторон. Минуя все тонкости европейской дипломатии той поры, можно сформулировать главное условие мирного договора – сближение и заключение союза Испании и Англии, а этого Франция в лице кардинала Ришелье допускать никак не желала.

Работа над испано-английским договором стала многолетним дипломатическим проектом Рубенса, который занимался им с 1627 по 1630 год, это были нелегкие годы для живописца, он потерял свою супругу Изабеллу и решил покинуть опустевший дом и Антверпен, окунувшись в водоворот дипломатических миссий и королевских художественных заказов. Теперь он постоянно курсирует между Мадридом и Лондоном, каждый раз оставляя в обеих столицах по нескольку шедевров. Так, прибыв в 1628 году в испанскую столицу, Рубенс-дипломат привез королю тайные сведения, а Рубенс-художник получает совсем уж необычный заказ – написать торжественный портрет грозного короля Филиппа II, который умер 30 лет тому назад. И Рубенс с блеском справляется с этой непростой задачей, а заодно успешно проводит переговоры.

«Действующего» короля Филиппа IV Рубенс также изобразил, ему была дарована такая исключительная возможность, ведь привилегия писать портреты монарха была только у Диего Веласкеса. Во время сеансов оба великих мастера много общались, Веласкес, тогда еще молодой художник, внимательно наблюдал за работой признанной знаменитости. Любопытно, как разнятся их взгляды на короля: на портрете Рубенса Филипп более закрыт, но более оживлен, его поза и жесты таят скрытую энергию. Веласкес «своего» короля чувствует лучше, у него Филипп выглядит более печальным и неуверенным.