Шолох: Тень разрастается

Не хочу этот холодный взгляд, эй! Не хочу расчетливость, спокойствие, принятие! Не хочу знать, чего хочу, не хочу знать, куда иду и чем все это кончится, не хочу ни Большого Мира, ни драконов, ни куполов. Просто не хочу идти дальше. Перемен не хочу, не хочу развития, не хочу карьеры, не хочу, нет, не хочу любви! Пусть звездная ширма мироздания продолжает манить, но не разрождается чудесами. Пусть сладкая тоска внутри останется таковой, не воплощаясь в грубые факты.

Пусть боги лучше остаются непознаными, таинственными героями книжных страниц, пусть магия кажется неясной и загадочной, пусть госслужащие видятся всемогущими всезнайками, а короли и принцы — неуязвимыми победителями.

И, главное, пусть я остаюсь «подающей надежды молодой девушкой». Предчувствие счастья лучше, чем само счастье.

Я не хочу быть сбывшейся! Я не хочу быть на гребне волны! Не хочу пика, не хочу кульминации, не хочу окидывать снисходительным взором весь мир… Просто потому, что после этого будет закат, будет долгий, золотистый и пусть даже очень красивый закат, а потом — темнота.

Я не хочу.

Оставьте меня такой, какая я есть. Все еще нераскрывшимся бутоном. Пока еще не достигшей зенита звездой.

…Наверное, по схожим соображениям многие так и не воплощают в жизни то, что хотели бы…

Наш страх конца саботирует перемены, даже перемены к лучшему. Мы слишком умны, и мы знаем, что у каждой вершины есть спуск.

Я боюсь перемен.

Да. Я боюсь.

И эта новая улыбка Дахху… Как будто конец эпохи.

Скорее бы Кад пришла.

ГЛАВА 29. Телепорт

И вот мы стоим в центре огромной пентаграммы, расчерченной на кухне.

Анте Давьер настаивал на гостиной — якобы там больше места, но я решительно воспротивилась. Дело в том, что свои каракули маньяк предпочитал вырезать прямо по полу ножом. И если с ремонтом кухни я могу смириться, то гробить шикарный паркет в гостиной — не позволю!

— Мещанская душонка, — сквозь зубы пробормотал маньяк в ответ на эти здравые размышления.

Я сделала вид, что не услышала, но реплику запомнила. Ну, погоди у меня, Давьерушка. Закончим миссию — отомщу! Как-нибудь хитроумно.

А пока мы столпились вокруг бывшего хранителя вполне себе негеройской кучкой. Очень тесной, хотя у каждого было свое строго очерченное место.

Надеюсь, за весь свой долгий век Теннет ни разу не работал свадебным распорядителем или кем-то еще, кто за деньги выбирает, кто с кем сидит за столом. Ибо нас он расставил совершенно по-дурацки. Говорит, придерживался понятий магической устойчивости. Но при этом напрочь игнорировал устойчивость физическую.

Так, мне в правую почку уткнулся острый локоть Мелисандра, который изо всех сил решал навязанную ему математическую задачку: безуспешно пробовал разместить две ноги сорок пятого размера внутри нарисованного кружочка с диаметром 25 сантиметров… В итоге я оказалась невольной подпоркой замершего на мысочках саусберийца. Я еле-еле сохраняла равновесие, чтобы не обрушить «великаний кулон» и Лиссаем (аккурат в центре пентаграммы) и примыкающую к нему скалу кровавика.

Передо мной же торчала макушка Андрис с железными очками, и пушистые волосы Ищейки беспрестанно щекотали мне нос. Ей тоже выделили совсем мало пространства для жизни.

Сам Теннет балансировал на переднем краю центрального пятиугольника в некоторой — комфортабельной — изоляции: готовился делать кучу пассов руками.

Кадия, Полынь, Дахху и королева Бурундук замерли где-то по другую от нас сторону кровавика и принца. Судя по сдавленным охам и ругани, им там тоже было тесновато, особенно с учетом наших зимних облачений — мы все поспешили переодеться перед путешествием. И скопище дубленок, шуб, пальто и курток делало нас куда объемней обычного.

Да… Пожалуй, зря я все-таки зажмотила гостиную.

Кстати! Кадия, к счастью, вернулась из Чрезвычайного департамента веселой и безнаказанной. Я внимательно следила за ней: заметит ли подруга, как неожиданно тепло улыбается наш Дахху в сторону миниатюрной Ищейки? Меня мысль об отдалении Смеющегося угнетала, как вы успели заметить… И, учитывая долгие годы страданий Кадии по другу, трудно было предсказать ее реакцию на то, что Дахху впервые в жизни заинтересовался существом противоположного пола (во всяком случае, так, что это было видно со стороны).

Но Кадия никак не среагировала на Дахху и Андрис, воркующих, будто голубки. Плюхнув перевязь с мечом на пол, она с порога начала, хохоча и запинаясь, рассказывать о той безумной кутерьме, которую вызвала кража кровавика в Ведомстве. И о том, как ловко ей удалось не только уйти от подозрений, но еще и хорошенько наподдать мерзким приключенцам на вполне законных основаниях: они били ее шефа! В общем, Кадия была очень довольна и с удовольствием отвечала на восхищенные расспросы и похвалы Мелисандра.

Ну… Тогда и мне не стоит дергаться на тему новых увлечений Дахху из Дома Смеющихся.

— Начинаем, — меж тем, кивнул Анте Давьер, и помпон на его синей зимней шапке (добыча Андрис, как и почти все наши припасы) беззаботно качнулся васильковым цветом.