Шолохов. Незаконный

Шолоховские тиражи в Европе шли на сотни тысяч, а в 1934-м перевалили за миллион. При том, что во многих странах его тиражи ограничивались искусственно. В Польше, где компартия находилась в подполье, не позволили продавать «Тихий Дон» количеством свыше двух тысяч экземпляров, а «Поднятой целине» поставили планку в 3250. Все упоминания Ленина в романах вырезали. Но, как ни удивительно, шолоховские романы получили в Польше отличную критику, причём в самых неожиданных изданиях. В журнале «Пшеглёнд повшехны» в марте 1934-го писали, что «Поднятая целина» – «шедевр в искусстве романа» и «великий триумф в истории мировой литературы». «Газета Польска» признавала: «”Тихий Дон” прославил имя молодого автора во всём мире, выявил во всей мощи его самородный талант… Этот роман, мастерски вылепленные психологические образы (в которых и на грош нет западного “психологизма”), все их поступки действуют на читателя, как предрассветный горный ветер на угоревшего в дыму человека».

Зимой того же года сразу два польских журнала «Просто з мосту» и «Курьер виленски» провели опрос на тему «Самая интересная книга года». В обоих журналах первое и второе место заняли «Тихий Дон» и «Поднятая целина». Судя по всему, польские издатели всё-таки обманули надзирающие органы с тиражами.

В Китае роман перевели не с русского, а с немецкого; «Тихий Дон» был выпущен в издательстве «Шэньчжоу Гогуан шэ», тоже с купюрами. В конце 1933-го гоминьдановское правительство и вовсе отдало приказ о запрещении и сожжении в Китае ряда книг, в том числе и шолоховского романа. Но почти одновременное сожжение книг писателя в Китае и в фашистской Германии лишь придавало ему имени дополнительный вес и значимость.

Так два неоконченных романа сделали Шолохова международной знаменитостью. Корреспондент, побывавший у него в Вёшенской, насчитал по 14 переводов «Тихого Дона» и «Поднятой целины», но писатель тут же признался, что это не всё и он даже не знает точно, на сколько всего языков переведены его книги, – где-то на 20.

* * *

В феврале 1934 года в Москве начались пробы артистов для съёмок в «Поднятой целине». Шолохов, увлёкшись выбором, настоятельно советовал режиссёру Николаю Шенгелая, чтоб его жена – актриса Нато Вачнадзе – сыграла распутную Лушку. Шенгелая согласился.

В апреле Шолохов ждал приезда съёмочной группы на Дон. Всё было готово к началу работы. И тут пришло извещение с московской кинофабрики: работа над фильмом остановлена. В письме ничего не объяснялось, но догадаться было не слишком сложно. В ходе работы над сценарием Шолохов настаивал на максимально зрелищном показе сцен раскулачивания. Раз уж роман назывался изначально «С потом и кровью» – то пусть будут и кровь, и пот.

Шенгелая и Санишвили передоверились знаменитому имени Шолохова. Раз этот человек видится со Сталиным – значит, ему позволено многое, думали они. Оказалось: нет. Писать – это одно. А всей стране показывать, как кулацких детей вышвыривают на мороз, – совсем другое. Писателю, может, ничего не сделали бы – зато всю киностудию разжаловали б в дворники.

Шолохов был крайне огорчён.

Столько времени отняла работа над сценарием – и всё впустую.

Несколько лет подряд он ничего и слышать про кино не захочет.

«Без меня!»

* * *

В том же апреле отчитывался Левицкой: «Плохая весна. Третью неделю дует суховей, снег потаял, но земля сухая. Работа идёт туго. Грустные дела на тихом Дону. Хлеба вышло на “трудный день” в среднем по р-ну 1,5 кил. И уже давно, с января примерно, пухнут люди. Не все, разумеется, но пухнут многие. И помаленьку мрут от голода, так и не дождавшись зажиточной жизни».

Собирался в том году за границу, но снова оказалось не до того. Вместо Парижа – по бог знает какому кругу уже – в Москве. Больше, кроме него, спасать Верхний Дон некому. Все боятся – а ему чего уже пугаться? Он себя приговорил.

Сорок раз обойдя все приёмные, добивается встречи у Сталина.

14 июня в 15.10 к Сталину заходят Каганович и недавно вступивший в должность секретарь ЦК ВКП(б) Андрей Жданов. В 15.15 – Куйбышев. Спустя ещё 15 минут – Шолохов, нарком зерновых и животноводческих совхозов СССР Тихон Юркин, член Центральной контрольной комиссии ВКП(б) Александр Гуревич, начальник Азово-Черноморского краевого земельного управления Михаил Малинов, народный комиссар земледелия СССР, автор многочисленных работ по вопросу хлебазаготовок Михаил Чернов. Через 20 минут, в 15.50, пришёл последний участник разговора – крупный партийный деятель Лев Мехлис.

Судя по тому, что Шолохов докладывал о ситуации перед столь почтенным собранием, он говорил со Сталиным накануне по телефону: для Сталина шолоховское выступление не могло быть неожиданностью.

Шолохов снова рассказывал о голоде на Верхнем Дону.

В чём была причина катастрофы на этот раз?