Читаем Шолохов. Незаконный полностью

Под письмом в «Правде» значились фамилии 31 литератора: только зубры, военное поколение – Юрий Бондарев, Михаил Луконин, Василь Быков, Георгий Марков, старейшины – Валентин Катаев, Сергей Михалков, Борис Полевой, Константин Симонов, Алексей Сурков, Константин Федин и – Шолохов. В тот же день письмо было зачитано ведущим программы «Время» на десятой минуте выпуска.

Спустя пять дней Солженицын распорядился начать публикацию книги «Архипелаг ГУЛАГ» в эмигрантском издательстве «ИМКА-Пресс». 24 сентября КГБ предложил ему опубликовать в СССР повесть «Раковый корпус» в обмен на отказ от публикации «Архипелага» за границей. Солженицын не согласился. «Архипелаг» вышел на Западе в начале декабря 1973-го.

13 февраля 1974 года Солженицын был выслан из СССР в ФРГ.

14 февраля вышел приказ начальника Главного управления по охране государственных тайн в печати при Совете министров СССР «Об изъятии из библиотек и книготорговой сети произведений Солженицына» – удивительно не это, а то, что все эти десять лет рассказы и повести, опубликованные Солженицыным в СССР, были в открытом доступе.

Уже в сентябре того же года всё то же издательство «ИМКА-Пресс» в Париже опубликовало небольшую книгу «Стремя “Тихого Дона”: Загадки романа» с предисловием Солженицына. В предисловии он писал: «С самого появления своего в 1928 году “Тихий Дон” протянул цепь загадок, не объяснённых и по сей день. Перед читающей публикой проступил случай небывалый в мировой литературе. 23-х-летний дебютант создал произведение на материале, далеко превосходящем свой жизненный опыт и свой уровень образованности (4-х-классный). Юный продкомиссар, затем московский чернорабочий и делопроизводитель домоуправления на Красной Пресне, опубликовал труд, который мог быть подготовлен только долгим общением с многими слоями дореволюционного донского общества, более всего поражала именно вжитость в быт и психологию тех слоёв. Сам происхождением и биографией “иногородний”, молодой автор направил пафос романа против чуждой “иногородности”, губящей донские устои, родную Донщину, – чего, однако, никогда не повторил в жизни, в живом высказывании, до сегодня оставшись верен психологии продотрядов и ЧОНа».

«Несравненный гений? – задавался риторическим вопросом автор предисловия. – Но последующей 45-летней жизнью никогда не были подтверждены и повторены ни эта высота, ни этот темп». Так Солженицын, находящийся в перекрестье мировых софитов, дал новую жизнь старой и уже отжившей к тому времени свои сроки клевете.

Вместо имени автора на обложке и на титульном листе была проставлена всего одна буква «Д*». В предисловии Солженицын написал, что время открыть имя автора ещё не пришло. Им была Ирина Николаевна Медведева, по второму мужу Томашевская, советский литературовед. Родилась в 1903-м, окончила Ленинградский институт искусств, о скандале вокруг «Тихого Дона» и его благополучном завершении, скорее всего, узнала ещё тогда, но, вполне возможно, забыла о нём на многие годы. Жила в Гурзуфе. Под фамилией Медведева с 1946-го по 1971-й выпустила две книжки по истории Тавриды, одну о Грибоедове и одну про актрису Семёнову. В 1967 году познакомилась с Солженицыным, который расспрашивал её на предмет выселения крымских татар. В 1969 году у неё в гостях он начал писать «Красное колесо».

Несомненно то, что идея написать книгу об авторстве «Тихого Дона» родилась у неё под влиянием Солженицына. Тихой, малозаметной исследовательнице Тавриды и Грибоедова – зачем ей дался Шолохов? Она б на такое не решилась никогда.

Работу над книгой Медведева начала только в 1971 году. Материалами её снабжали помощники Солженицына, в частности, химик, а по совместительству литературовед Елена Цезаревна Чуковская, дочь литературоведа Цезаря Самойловича Вольпе и Лидии Корнеевны Чуковской – той самой, что писала в своё время Шолохову открытое письмо, обещая ему исключительную дурную память в потомках.

Само название – «Стремя “Тихого Дона”» – безусловно даровано книге Солженицыным. Чтоб в этом убедиться, достаточно посмотреть, как невыразительно назывались предыдущие книги Медведевой: «Русская Таврида», «“Горе от ума” А. С. Грибоедова», «Екатерина Семёнова: Жизнь и творчество трагической актрисы».

Более того, и часть текста, когда сухое, сугубо филологическое изложение вдруг сменяется экспрессивным, тоже как минимум правлено рукой Солженицына, а скорее, и написано им.

Удар по Шолохову, как видим, Солженицын готовил давно и считал его важнейшей составляющей всей своей работы. Позже он объяснил происхождение псевдонима «Д»: от Дона и Дамы. Дамой, для конспирации, называл Медведеву, хотя ей раскрытие псевдонима ничем уже повредить не могло. 26 октября 1973 года она умерла.

* * *

Так Шолохова на семидесятом году жизни нагнала чёрная звезда беззакония, под которой он родился.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное