Шотландский ветер Лермонтова

– Очень заметно! – саркастически воскликнул Чиж. – Мы от самого Ньюкасла перли, у Макса мотоцикл забарахлил, устали, как черт-те кто… а тут – никого!

Женя закатила глаза, но только ухмыльнулась.

– Ты как обычно…

– Что не так? – хмыкнул Вадим.

– Ничего. Ладно. Пойдемте в часовню, после службы отправимся на ужин.

– Так вы нас ждали? – удивился я. – Вадик же предупреждал, что мы будем поздно…

– Ну, я передала ваши слова хозяевам, – повела плечом Женя. – Но они сказали, что хотят разделить трапезу с гостями из России. Тем более все понимают, что вы с дороги и очень голодны.

– Неожиданно, но очень приятно, – сказал я. – Слышал, Вадим? Нас ждали.

– Заметно, говорю ж… – буркнул Чиж.

Я не стал ему ничего говорить, но всем своим видом дал понять, что не одобряю подобных скандалов. Люди согласились принять нас, показать нам замок и дать ночлег, а мы в знак благодарности шумим и кричим так, что всему дому слышно?

Не знаю, что послужило причиной – мое выражение лица или запоздалое понимание ситуации – но Чиж немного успокоился: он был явно недоволен таким приемом, но больше не возмущался. Я был благодарен и за эту малость.

Наши шаги гулким эхом разносились по коридорам с высокими потолками. Я с интересом вертел головой, рассматривая рыцарские доспехи, которые стояли в нишах и просто у стен, на круглых постаментах. Сложно описать словами чувства, которые переполняют меня изнутри в подобные моменты; кажется, что колесо истории откатывается назад и позволяет тебе самолично взглянуть на прошлое. Приглушенный свет старинных канделябров прекрасно дополнял антураж; чем дальше мы углублялись в замок, тем отчетливей становился запах горящих дров – видимо, к вечеру хозяева растопили камин.

Часовня находилась в самом конце коридора. Когда мы вошли, внутри находилось около десяти человек. Двое из них были заметно старше прочих, и я сразу определил их, как чету Триплэйдов – хозяина замка лорда Эндрю и его жену Елену, праправнучку знаменитой Александры Алябьевой, которой Лермонтов посвятил мадригал из тех, что зачитывал на Новогоднем маскараде в Благородном собрании, куда явился в костюме астролога и в маске:

Вам красота, чтобы блеснуть,

Дана;

В глазах душа, чтоб обмануть,

Видна!..

Но звал ли вас хоть кто-нибудь:

Она?..

Остальные присутствующие, надо полагать, были детьми Триплэйдов. Самые маленькие – лет по десять, старшенькие же, судя по всему, недавно разменяли тридцать. Наше появление вызвало у хозяев искреннюю радость, из чего я сделал вывод, что они не слышали громкого ворчания Чижа.

«Или просто очень тактично делают вид, что не слышали».

– А вот и мой брат, Вадим, и его друг – Максим Привезенцев, все-таки добрались! – представила нас Женя.

Триплэйды одобрительно загудели.

– Добро пожаловать в замок Фингаск, – сказал Эндрю, подходя ко мне.

– Спасибо, что приняли, – улыбнулся я.

Мы обменялись рукопожатиями, и Эндрю представил нам всю свою семью. Потом началась служба – запах воска от десятков зажженных свечей, проникновенные слова, сказанные негромко, но с теплом и уверенностью: Триплэйды, судя по всему, были очень религиозны. Я всю службу с интересом рассматривал иконостас, нарисованный, к слову, Женей – прекрасная работа настоящего мастера.

После службы мы отправились на второй этаж, в главный зал. Вообще столовая, как рассказала Женя, находилась внизу, рядом с кухней, но для нас решили накрыть наверху, чтобы показать, как нам рады.

«И дались им мы, обычные путешественники? – думал я, с интересом озираясь по сторонам. – Поразительное гостеприимство…»

Когда поднимались, я обратил внимание на огромное – метров пять в длину и столько же в ширину – полотно, висевшее на стене лестничного марша. На картине был изображен весь род Триплэйдов, причем, что любопытно, не в форме генеалогического древа, а как групповое фото огромной семьи.

– Какая большая, – сказал я Жене.

– Это не просто так, – с улыбкой произнесла художница. – Любой гость может оказаться на этом холсте, если сделает взнос на поддержку замка. Кстати, Елена спрашивала, стоит ли вам это предлагать.

– И что ты ответила? – полюбопытствовал я.

– Что вам это не интересно.

– Вот как?

– А что, ты бы хотел висеть на одной картине с малознакомыми людьми? – выгнув бровь, спросила Женя.

– О, нет. Не хотел бы. Но откуда ты это знала?

– Вадик много про тебя рассказывал. – Она мотнула головой в сторону Чижа. – Я сделала выводы.

Хмыкнув, я бросил еще один взгляд на полотно и продолжил восхождение на второй этаж. Когда поднялся, застал удивительную картину – все дети Триплэйдов, от мала до велика, помогали домоправительнице, приятной даме лет сорока, накрывать на стол.

– Тут четкая рассадка, – тихо сказала Женя, заметив, что Чиж, щурясь, высматривает, куда же приземлиться. – Рассаживают пары, чтобы они не шептались между собой, а говорили с другими гостями.

– Но мы-то не пара, – буркнул Вадим.