Шпага д'Артаньяна, или Год спустя

– Кажется, я понимаю… Раз вы не желаете стать первым сановником государства, тогда…

– О нет, ваше величество, – улыбнулся Арамис, – совсем не то. Хотя именно сейчас воцариться в Ватикане при поддержке всехристианского короля проще простого, и через какой-нибудь месяц конклав…

Филипп и д’Артаньян не смогли сдержать возгласа изумления.

– Да, не далее чем через месяц, – подтвердил генерал иезуитов, – не удивляйтесь: Его Святейшество преставился три дня назад, не сумев пережить утраты Кандии. Гонец из Рима только что доставил эту весть. Итак, невзирая на это, говорю вам, что отказываюсь от всех былых притязаний, ибо давно не жажду тиары. Что до кабинета…

– Если не вы, то кто? Кто, герцог? – обескураженно спросил Филипп.

– Думаю, будет много лучше последовать совету Джулио Мазарини. Чёртов итальянец был совсем не прост: он-то понимал, что все его усилия направлены на упреждение появления ему подобных людей. Не берите себе первого министра, государь, а если вам понадобится помощь, то лучшего советника, чем граф д’Артаньян, вашему величеству не найти.

– Ну хорошо, – грустно согласился король, – но скажите, по крайней мере, герцог, правильно ли я всё делал сегодня?

– Превосходно, ваше величество, – серьёзно кивнул Арамис, – нельзя было допустить разрыва с Конде, настаивая на явном мезальянсе. Даже вы, Пьер, хоть и дружны с Лозеном, согласились с этим, так?

– Увы, – развёл руками д’Артаньян, – для его величества признательность принца нынче куда важнее счастья Пегилена.

– Верно, – усмехнулся Арамис, – хотя я и предвижу взрыв. Барон не перенесёт отступления накануне помолвки: он фаворит и обязательно предъявит свои права. Тут вам предстоит выдержать первый экзамен, государь.

– Если он будет дерзок, я велю его арестовать, – задумчиво молвил Филипп.

– Вы сделаете это, сын мой? – спросил Арамис у гасконца.

– Разумеется, герцог, – кивнул д’Артаньян, – я не покину его величества.

– Далее, – продолжал Арамис, – вы очень умело успокоили Лувуа: теперь он не станет проводить собственное расследование. Тревиль… да, никак не ожидал от старого служаки такой прыти. Вот уж воистину fidelis et fortis[22] – в какой-то миг бывший мой командир держал в своих руках судьбы королевства. Отправить чересчур зоркого губернатора в родные края, подальше от Лазурного берега и лазоревых плащей – мудрое решение, государь. Мы найдём, кого назначить на его место, и это, ручаюсь, будет вполне наш человек.

– Графу де Тревилю к тому же покажется, что он именно своим усердием заслужил повышение.

– Ваша правда, государь, – согласился иезуит, – самое забавное во всём этом то, что господин де Тревиль уже второй раз за тридцать лет меняет место службы по причине чрезмерной близости к Сен-Мару[23].

Д’Артаньян, превосходный знаток новейшей истории Франции, невольно улыбнулся при последних словах Арамиса.

– А что суперинтендант? – с надеждой спросил король.

– О, Кольбер счастлив: он снова самая могущественная фигура при дворе – теперь, после приёма, в этом не сомневается никто. Ещё вчера он проклинал короля, а сегодня первым готов воскликнуть: «Vivat rex in aeternum!» Превосходное начало, ваше величество, я преклоняюсь перед вашим талантом.

– Ну что вы, герцог! – удержал его Филипп, заключив Арамиса в объятья.

– Отец д’Аррас уже миновал Санс, я уверен в этом. Он будет мчаться без остановки и через неделю достигнет Сент-Маргерит, – прошептал герцог д’Аламеда.

– Я беспокоюсь, – помрачнел Филипп.

– И напрасно, государь, – уверил его Арамис, – преподобному д’Аррасу доводилось усмирять и не таких гордецов, как ваш брат. К тому же – и на губах его зазмеилась жуткая улыбка, – к тому же, мы не стали полагаться на его благородство: ту железную маску, которую надели на него, сам он снять не сможет.

– Несчастный, – прошептал король.

– Да, ваше величество, но был ли у нас иной выход? – быстро спросил Арамис.

– Нет, – покачал головой Филипп, – не было.

– Остаток своих дней он проведёт на Сент-Маргерит. Впрочем, если позволите, могу посоветовать вашему величеству перевести его через несколько лет вместе с тюремщиком в Бастилию, дабы держать под личным присмотром. Да и любезному господину Сен-Мару какая будет радость: стать комендантом Бастилии ведь это, верно, мечта всей его жизни.

– Я обязательно последую вашему совету, герцог.

– А теперь, ваше величество, вам пора в часовню, – напомнил Арамис, – не заставляйте её величество ждать вас.

– Да, меня ждёт королева, – прошептал Филипп и, обняв напоследок Арамиса, в сопровождении д’Артаньяна вышел из опочивальни.

XLIX. О том, как легко в XVII веке члены королевской семьи становились бастильскими узниками