В тени королевы
Для многих из нас представление о Франции второй половины XVIII века связано в первую очередь с именем Марии-Антуанетты, во вторую и третью – с именами мадам Помпадур и мадам дю Барри. На четвертом месте оказывается Людовик Шестнадцатый, о котором мы из школьного курса истории знаем, что ему отрубили голову, и более или менее помним, что это было как-то связано с Французской революцией. А уж братья Людовика Шестнадцатого и вовсе остались за кадром. Ну признайтесь честно: вы помнили, что после Наполеона на французском троне сидели по очереди два брата казненного монарха?
Если взглянуть на перечень художественных произведений, как литературных, так и кинематографических, где фигурируют Луи Огюст, Станислас Ксавье Прованский и Шарль Артуа, то можно заметить, что все они посвящены либо Марии-Антуанетте, либо Французской революции, либо Наполеону Бонапарту, чья военная и политическая карьера начиналась при жизни Людовика Шестнадцатого, а закончилась при Людовике Восемнадцатом. Ни один из трех братьев не стал главным героем книги или фильма. А ведь все они были королями Франции.
Правление двоих закончилось революциями: Французской 1789 года и Июльской 1830 года. Один монарх низложен и казнен, другой отрекся от престола. Что ж за судьба такая у сыновей дофина Людовика Фердинанда?
Три мальчика, три родных брата, близкие по возрасту (1754, 1755 и 1757 годов рождения). Получили одинаковое образование и воспитание с одними и теми же учителями и гувернерами. Один – нелюдимый, зажатый, застенчивый, любитель ручного труда. Второй – умный интеллигент, разбирающийся в финансах и умеющий делать деньги. Третий – яркий живой красавчик, легкомысленный волокита и азартный игрок. Один любит свою жену, двое других к супругам, мягко говоря, равнодушны и заводят официальных фавориток, которых берут с собой в эмиграцию. Один из братьев, младший, является убежденным роялистом, сторонником абсолютной монархии, двое старших готовы принять монархию, ограниченную конституцией.
Они такие разные! Неужели никому из писателей или кинематографистов не стало интересно рассмотреть братьев Бурбонов поближе, показать их вместе, представить их реакцию на одни и те же события, высветить их различия и вычленить то общее, из-за чего все трое потерпели неудачу на королевском поприще?
Давайте возьмем в качестве примера четыре фильма о Марии-Антуанетте: 1938-го, 1956-го и два фильма 2006 года. Три фильма из четырех начинаются с юности Марии-Антуанетты, когда она только узнает, что ей предстоит стать дофиной, а впоследствии королевой Франции, события еще одного – чуть позже, но еще при жизни Людовика Пятнадцатого. Иными словами, все они охватывают тот период жизни, когда при дворе находятся ее муж и его братья. Кого мы видим, кроме главной героини? Старого короля Людовика Пятнадцатого, его фаворитку мадам дю Барри (которая, к слову, и сама стала главной героиней как минимум двух художественных фильмов), трех тетушек – старых дев, дочерей Людовика Пятнадцатого, Луи Огюста – Людовика Шестнадцатого, но его куда меньше, нежели остальных героев.
Луи Огюст, сначала дофин, впоследствии король, показан во всех фильмах примерно одинаково: увалень разной степени полноты, скованный и неуклюжий, далеко не мастер устной речи, предпочитающий слесарное дело, железки, инструменты. Нерешительный, неуверенный в себе. Да, образ не развернутый и не глубокий, но он более или менее правдив.
А его братья, Станислас и Шарль? О них в этих фильмах можно с определенностью сказать только одно: они присутствуют в кадре. Иногда произносят пару мало значащих слов. Они почему-то никому не интересны.
А ведь можно было бы нарисовать такую красочную картину юности и молодости трех будущих королей, жизнь двоих из них в изгнании, и показать, как формировалось их мировоззрение, у каждого свое, но приведшее всех троих к трагическому финалу. Да, Станислас Ксавье, он же Людовик Восемнадцатый, умер своей смертью, не потеряв короны, но его правление с полным правом можно назвать профессиональным провалом. Он не смог укрепить позиции конституционной монархии и передал власть брату-роялисту, который спал и видел возвращение страны в лоно абсолютизма. Разве это не трагедия для руководителя с десятилетним стажем? Особенно если учесть, сколько лет он мысленно готовился к «пребыванию в должности».
Но всех интересует в первую очередь Мария-Антуанетта, ее неприятие этикета, ее наряды, украшения, развлечения и расходы, ее подружки и поклонники, ее горькая судьба, ее мужество перед лицом смерти. Спорить не стану, эта королева – действительно яркая и довольно неоднозначная фигура. А ведь братья ее мужа – персоны ничуть не менее достойные внимания.
Эх…
