Шпаргалка для некроманта

В лавку без стука зашли Квелд с Кренесом и, нахмурившись, оглядели неподвижного Фирса, усеянного пиявками.

– В Тэнгляйхе мы уже применяли гирудотерапию, – вмешался аспирант Льонт, а Синд испуганно втянул голову в плечи, когда Рихтэи повернулась к незваным гостям и заорала:

– Вон! Форсворд, выведи к чертям этих шарлатанов-целителей!

Некромант взял под руки ошарашенных юношей и потащил их к выходу.

– Вам лучше уйти. Я присмотрю за Фирсом, все будет хорошо, – пообещал студент. – Можете возвращаться в академию.

– Нет уж. Он мой подопечный, я не могу оставить студента у полоумной знахарки. Если бы знал, к кому ты потащишь Хассела, не стал бы даже слушать тебя! – прокричал аспирант.

– Кренес… – мягко обратился к товарищу Квелд, когда они покинули лавку. – Уже поздно. Дело сделано, нам остается только ждать и не мешать. Рихтэи, несмотря на свою репутацию, была и до сих пор остается лучшим ядологом в стране. Она бывшая наставница магистра Анда, если ты забыл. Давай доверимся ей? Фирс Хассел и так был обречен…

– Пиявки! Она лечит его пиявками, Квелд! Мы пробовали их в первые же часы. Что дальше? Заговор от прыщей?

На пороге показалась разгневанная знахарка и вручила каждому из парней по паре кристаллов.

– Займите себя. А то, как я погляжу, вам тут скучно. Синд, тебя это тоже касается, – рыкнула женщина, когда встретилась с вопросительным взглядом некроманта.

– Я темный.

– Я в курсе. Заряжай. Занесешь все сам, этих на порог не пущу, пусть валят обратно в Тэнгляйх, – прошипела Рихтэи.

Троица сидела в вонючем переулке, прямо на мостовой, и покорно наполняла вместилища энергией. Это было похоже на донорство крови. Кристаллы знахарки оказались на редкость прожорливыми и порядком истощили юношей.

– Она чокнутая, – вполголоса заметил Льонт, нервно обернувшись на дверь лавки. Он протянул артефакты Форсворду и устало оперся спиной о стену. – Надо поесть. Тут где-то недалеко был уютный трактирчик.

– Неплохо бы, – Квелд тоже передал два заполненных кристалла дрожащей рукой. – Синд, ты с нами?

– Нет аппетита. Побуду с Хасселом, если Рихтэи разрешит.

– Ладно, – Кренес, пошатываясь, встал и процедил сквозь зубы: – Передай наше запоздалое почтение лучшему ядологу в стране.

Аспирант все еще чувствовал себя оскорбленным и, подняв на ноги позеленевшего Квелда, побрел вместе с ним вниз по улице.

Синд вернулся в лавку.

Южанин выглядел намного лучше, если не обращать внимания на множественные язвочки, оставленные вдоволь насосавшимися пиявками. Рихтэи, довольная собой, прилаживала капельницу с мутным розоватым раствором.

– Что это?

– Тебе лучше не знать. Не хочется мыть после тебя полы, – с издевкой ответила женщина, но Синд все равно почувствовал, как к горлу подступила тошнота, когда в бутыли капельницы что-то шевельнулось.

Парень разложил заряженные кристаллы для знахарки и неуверенно переминался около стола.

– Что хотел, аристократик?

– Почему ты назвала его птицей.

– Неважно, – отмахнулась Рихтэи.

Форсворд знал, что допытываться у нее ответа бесполезно, пододвинул стул и сел рядом, разглядывая лицо своего соперника.

Фирс больше не бредил. Сейчас он походил на спящего. Дышал спокойно и ровно. Синд остановил взгляд на губах южанина и почувствовал жгучую ревность. Стихийник дважды целовался с Натт, к нему девушка сбегала, он заставлял темную улыбаться и делал счастливой, а чтобы она продолжала оставаться счастливой, Форсворд рванул спасать его. Глупый, глупый некромант.

– К сожалению, часть воспоминаний им безвозвратно утрачена… Я ничего не могла поделать, – знахарка подкрутила несколько вентилей на капельнице и занялась кристаллами.

– Какая именно часть?

– Самые последние. Останутся лишь невнятные тени. Может, со временем он что-то и вспомнит, но не сразу. Скорее всего, процесс необратим, – Рихтэи картинно зевнула. – Следи за капельницей, а я пока посплю. Разбуди, как очнется.

Парень закусил губу, а тьма вновь подала голос:

– Твои мысли нравятся мне, маленький некромант. В глазах Мёрке ты будешь героем, спасшим мальчишку, а ему можешь сказать что угодно. Как же я ошибалась в тебе!

– Очень рад, – улыбнулся Синд и дружески стиснул ладонь стихийника, когда тот начал просыпаться.

– Где я? – Фирс медленно моргал, привыкая к полумраку.

– В лавке госпожи Рихтэи, – ответил заклинатель, наблюдая, как расширяются от удивления глаза южанина.

– Зачем? – он попытался привстать, но слабость не позволила ему сдвинуться с места.

– У тебя было сильное отравление ядом василиска, но теперь все позади, – Синд продолжал держать Фирса за руку.

– Мёрке!..

– Что? – некромант мгновенно отдернулся.

– Она в яме… Мы сбросили ее, надо вытащить… Она может пострадать! – парень с мольбой смотрел на Форсворда. А темному стоило больших усилий сдержать ликующую улыбку и оставаться серьезным.

– Все в порядке. Натт Мёрке цела и невредима. Этот неприятный инцидент в Элскер Крик произошел уже давно.

– Слава богам, – Хассел вздохнул с облегчением.

– Надеюсь, ты не будешь злиться на нее?