Шпион в шампанском. Превратности судьбы израильского Джеймса Бонда

— Ты знаешь, Фуад, откровенно говоря, мне очень не хочется шпионить за своими соотечественниками.

— Но это совсем не шпионаж, — изумился Фуад. — Ты будешь защищать интересы страны, которая тебя приняла как родного сына. Ты уже наполовину египтянин, и твое сердце принадлежит нам. Ты окажешь мне большую личную услугу.

— Ну, конечно, я понимаю, как это важно для вашей военной мощи. И если ты просишь меня об этом как друга, то не могу тебе отказать. Но это должно быть строго между нами. Только на таком условии.

— Конечно, Рыжий! Даю тебе слово. Никто никогда не узнает о нашей договоренности.

Выходя из дома, я с удовольствием шлепнул одну из симпатичных брюнеток по соблазнительной попке и вспомнил немецкую пословицу: не важно, если ты не умен или не красив, но ты обязательно должен быть везучим.

В это же время силой обстоятельств я оказался вовлечен в довольно глупую и опасную ситуацию, связанную с моим знакомством с семейной парой Болтер. Доктор Генрих Болтер был немецким археологом и возглавлял работавшую в Египте экспедицию Йельского университета. Большую часть года он проводил в Верхнем Египте, а его жена с маленьким ребенком жила на вилле недалеко от нас.

Каролина Болтер говорила, что она наполовину голландка, наполовину венгерка. Она хорошо владела немецким языком, но всегда отрицала какую-либо связь с Германией. Поскольку большую часть времени она проводила в Каире одна, мы часто приглашали ее к себе вместе с другими немцами и вообще европейцами. Однако вскоре у нас появились подозрения. О чем бы ни зашел разговор, Каролина всегда пыталась перевести его на тему о ракетах. Она постоянно возвращалась к этой теме, напрямую спрашивала о том, где размещены египетские ракеты, какова их численность, радиус полета и т. п. Я также заметил, что стоило ей немного выпить, как она начинала говорить на идише!

Более того, Каролина весьма навязчиво пыталась подружиться с Марлис Кнупфер. Несмотря на то что Каролина жила в противоположной части города, она записалась в спортивный клуб Гелиополиса, где могла часто встречаться с госпожой Кнупфер. В то же время она никогда не посещала спортивный клуб, расположенный в непосредственной близости от ее дома, что было довольно странно.

Офис Карла Кнупфера находился неподалеку от его дома в Насер-Сити. Прямо из окна спальни открывался превосходный вид на его кабинет, по стенам которого были развешаны чертежи и диаграммы. Возможно, именно поэтому Кнупферы всегда держали жалюзи на окнах своей спальни закрытыми, а дверь запирали на ключ, который по непонятной причине всегда торчал из скважины замка.

Однажды поздно вечером, уже после полуночи, обычно осторожный и довольно замкнутый Карл приехал ко мне домой. Он был очень взволнован и с порога заявил, что Каролина Болтер — израильская шпионка. Я выразил удивление, но согласился выслушать его рассказ.

Однажды Каролина Болтер, как обычно, встретилась с женой Кнупфера в спортивном клубе. Они покинули его вместе, и Каролина стала вести себя так навязчиво, что Марлис просто не могла не пригласить ее на чашку кофе. Хозяйка оставила Каролину в гостиной, а сама пошла на кухню, чтобы сделать распоряжения прислуге. Когда Марлис вернулась, то Каролины в гостиной не было. В недоумении госпожа Кнупфер стала искать свою гостью, и наконец обнаружила ее в собственной спальне, откуда та через окно фотографировала кабинет ее мужа. Пойманная с поличным Каролина покраснела и стала бормотать какие-то объяснения насчет поиска детского мячика, который куда-то закатился.

Карл Кнупфер знал, что у меня имелись солидные связи, и хотел посоветоваться со мной. Его особенно встревожило то, что совсем недавно на его заводе произошли акты саботажа, которые, по его мнению, были организованы израильскими спецслужбами. Он полагал, что о поведении Каролины нужно немедленно поставить в известность египетские службы безопасности. Естественно, этот инцидент, на мой взгляд, убедительно свидетельствовал о том, что Каролина Болтер действительно могла работать на одну из израильских спецслужб. Вступиться за нее означало рисковать своей собственной головой, и все же я решил попробовать спасти ее от ареста. Я сказал Кнупферу, что поскольку у него нет отснятой Каролиной фотопленки, то нет и никаких доказательств. Он может сообщить только о своих подозрениях. Я великодушно согласился помочь ему, сказав, что я попрошу своих влиятельных друзей в египетских службах безопасности установить за Каролиной наблюдение, пока не будет сплетена веревка, на которой ее можно будет повесить. Кнупфер остался очень доволен тем, что кто-то другой взял на себя ответственность за решение этого щекотливого вопроса.

На следующее утро я передал следующее сообщение: «Весьма срочно. Строго лично для шефа. Каролина Болтер поймана с поличным Кнупфером во время фотографирования его кабинета из окна спальни. Кнупфер согласился, чтобы я занялся этим делом. Он пока не будет ничего сообщать властям. Очевидно, она работает на какую-то спецслужбу. Если нашу — предлагаю ее немедленный отъезд».