Шпионки в Париже

Случай был редким. Ей позволили продолжать свои поездки некоторое время, так как, следя за нею, сыщики обнаруживали секретных агентов, действующих на этой части Франции, и по очереди сажали их в тюрьму. Она, таким образом, служила, сама об этом не подозревая, связью между полицией и шпионами.

Исчезнувшая!

Вечером она исчезла. Все поиски, проведенные в Гренобле, не дали результатов.

Но случай – который так часто помогает полиции – навел наших агентов на след одной из ее подруг, которой она сказала:

– Мой любовник не хочет больше, чтобы я оставалась в Гренобле. Куча народу, которые за мной следуют и цепляются ко мне, все очень настойчивые и слишком любезные. Я полагаю, что мой Франц очень ревнует. Он настоятельно требует, чтобы я уехала в Париж, и он мне действительно посоветовал оставить город, чтобы никто об этом не узнал. Так что я сяду на поезд на ближайшем вокзале, а когда прибуду в Париж, я тебе напишу.

Полицейские, упустившие ее, вздохнули с облегчением. То, что оставалось сделать, было детской игрой. На самом деле Маргерит не замедлила прислать своей подруге красивую почтовую открытку, на которой стоял ее адрес в отеле Латинского квартала.

Теперь Маргерит Франсиллар была выслежена.

В Париже она снова принялась встречаться с индивидами любых национальностей, вручавшими ей маленькие записки, которые она должна была передавать в Женеву. Были среди них румыны, испанцы, греки, датчане, шведы, даже неверные эльзасцы, которые, по очереди, приходили с ответными визитами к ней в отель.

Мышеловка

Жилище Маргерит превратилось в мышеловку, потому полиция действительно воздерживалась от ее ареста. Это верно, что она отлучалась время от времени, чтобы доставить сообщения для главы шпионажа в Швейцарии. Но эти передачи не представляли больше никакой опасности. На самом деле, если она отказалась предать своего любовника, чтобы просто предавать Францию – так как теперь знали, что она не игнорировала больше роль, которую ей пришлось играть – она охотно принимала приглашения на завтраки или на ужины, которые ей направляли агенты, ответственные за слежку за ней. Это была хорошая девушка! И в то время, пока она была за столом – она легко позволяла себя опоить – люди, очень любознательные по своей профессии, отправлялись в ее отель, рылись в ее ящиках, копировали или фотографировали документы, предназначенные нашим врагам, и снова все приводили в порядок.

Она потом без хлопот могла уезжать в Женеву. Было известно, что у нее было в сумке. И чтобы облегчить ее миссию, ей без колебаний обеспечивали легкость и простоту поездки. Ах, женщины! Как глупы те, кто используют их в работах, требующих осторожности и скромности. Так как, рано или поздно, они совершают оплошность и компрометируют или навсегда губят тех, кто ими пользуется.

Потому-то англичане никогда не хотели использовать женщин в разведывательной службе.

Благодаря Маргерит Франсиллар – и нескольким бутылкам шампанского – мы смогли разоблачить дюжину опасных агентов, которых мы не могли бы взять без нее. В конце, она выболтала немного, но так никогда и не выдала сообщников.

– Откуда приходят мои деньги? – небрежно отвечала она на вопросы, которые ей задавали. – Да от моего любовника из Женевы, который каждый раз меняет свои банкноты, чтобы дать мне французскую валюту. И он мне только оплачивает то, что я приношу ему маленькие бумажки, на которых, как видно, нет ничего важного. Это нетрудно и это приносит доход… Мой любовник – конечно, немец, хотя он и говорит, что немецкоязычный швейцарец, и возможно, что если бы узнали, что я несу, мне бы не посчастливилось. Но нет никакой опасности: женщина, у нее не может быть ничего важного…

Когда почти все корреспонденты Маргерит Франсиллар были взяты, ее роль была закончена. Она была арестована.

Трогательная церемония

Франсиллар сидела в Сен-Лазаре в знаменитой камере № 12, которая видела госпожу Стенель, госпожу Кайо, Мату Хари и других известных дам. Ее жизнь заключенной была образцовой. Очень набожная, она послушно слушала сестер милосердия. В сущности, она была глубоко беззаботной.

10 января 1917 года стало ее последним днем или скорее ее последней ночью, так как, разбуженная утром в 4 ч. 30, она умерла в 6 часов.

Она желала услышать мессу. Я не забуду никогда эту церемонию, которая состоялась в старинной часовне крипты.

Под темным сводом, в вековых аркадах, под светом свечей блестел алтарь. Священник торжественно совершал службу во впечатляющем молчании. Витала смерть. На плитах тридцать монахинь были повергнуты на землю, касаясь лбами камня, в то время, как горящие свечи создавали изменчивые отражения на их синих платьях и белых чепчиках.

Маргерит Франсиллар сидела между двумя сестрами, ее красивые рыжие волосы были распущены за спиной. Я стоял за нею. Она помолилась несколько секунд, затем снова стала безразличной, осмотрелась, даже поворачивала голову. Похоже, ее мало впечатлило величие места.