Шпионы среди нас: секретные материалы

Семья часто отправлялась путешествовать. В Италию, в Колумбию — к родственникам, в Мексику. Для отдыха и перемены обстановки. Благо, финансовое положение позволяло. И только сотрудники американского Центрального разведывательного управления знали, как сказал бы Ефим Копелян в известном телесериале, что за всем этим кроется.

Очаровательные супруги были профессиональными разведчиками.

Общий стаж работы Рика Эймса на американскую разведку к 1994 году составил 32 года. Более того, он был потомственным разведчиком — его отец тоже работал на Управление. Агентом ЦРУ Рикки Эймс стал в год своего совершеннолетия, еще при легендарном Эдгаре Гувере — тогдашнем «бессменном» директоре ФБР, возглавлявшем Бюро почти полвека — с 1924 года по 1972-й. Пик карьеры Эймса пришелся на 1985-й — начальник отдела, координировавшего контрразведывательную деятельность ЦРУ в Советском Союзе.

Звучит, разумеется, весьма детективно. На практике, впрочем, это не означало, что Олдридж Эймс самолично прокрадывался по укромным закоулкам советской столицы в черных очках и просиживал московские вечера возле здания на Лубянке с наушниками. В несколько более прозаичном интерьере собственного кабинета в штаб-квартире ЦРУ он проводил дни, анализируя депеши оперативных агентов, изредка снисходя до того, чтобы лично завербовать кого-нибудь из советских дипломатов.

Колумбийскую супругу он тоже завербовал сам. Если только она уже не была завербована до их знакомства. Так или иначе, уже в 1985-м она работала в Мексике культур-атташе посольства Колумбии, подрабатывая по совместительству в ЦРУ.

21 февраля 1994 года среди сотрудников ЦРУ воцарился траур, а среди циничных газетных карикатуристов — неистовое веселье. И у тех, и у других день выдался до чрезвычайности хлопотный. Эймс сидел на чемоданах и готовился вылететь по маршруту Анкара — Будапешт — Франкфурт — Москва. Целью его путешествия было, разумеется, совместное с российскими спецслужбами совещание, посвященное борьбе с международной наркомафией. Поездку санкционировало самое высокое начальство.

В этот момент ФБР арестовало и Рика Эймса, и его супругу. По в высшей степени уважительной причине. В течение девяти лет — с 1985-го по 1994 год Олдридж Эймс, высокопоставленный чиновник американской разведки, имеющий доступ к информации любого уровня секретности, был агентом КГБ. Его супруга, как раз заканчивавшая диссертацию о философии Хайдеггера, — тоже.

После того, как расследование было закончено и Эймс водворился в тюремную камеру, которая теперь принадлежит ему пожизненно, ЦРУ признало, что это был самый крупный оперативный провал за все годы существования американской разведки.

Самая серьезная неприятность заключалась в том, что никто в Управлении даже отдаленно не мог себе представить, сколько конкретно и какую именно информацию успел продать Олдридж Эймс. Теоретически — любую. Возможностей и времени у него было предостаточно.

Вероятные размеры постигшего американскую разведку несчастья были таковы, что кто-то из самых главных в истерическом припадке потребовал на шестьдесят дней прекратить все финансовые операции между США и Россией, пока не будет определен денежный ущерб от деятельности семейства.

Выяснить, какой именно убыток понесли Соединенные Штаты, следователям, впрочем, так и не удалось. В чем они бесспорно преуспели, так это в расследовании финансовых успехов самого Рика Эймса. Эймсы купили собственный дом в Арлингтоне и заплатили за него $54 тыс. (часть из этой суммы наличными). «Хонда», на которой ездила Мария дель Розарио, стоила $20 тыс., а «Ягуар» Рика — около $40 тыс. По $50 тыс. ежегодно супруги тратили только со своих официальных кредитных счетов.

Заработки простого американского шпиона, пусть даже и очень высокопоставленного, отнюдь не способствуют подобным излишествам. Другое дело — заработки шпиона-совместителя. Как высокопоставленный сотрудник ЦРУ Рик Эймс получал $70 тыс. в год. Что за пресловутые девять лет составило бы, учитывая налоги, менее $600 тыс. В качестве сотрудника КГБ он получил за тот же самый период $2,5 млн. Тоже, в общем, не слишком много за такую нервную работу.

Однако всегда и на все вопросы финансового свойства Эймс неизменно повторял рассказ о супруге, унаследовавшей в Колумбии значительное состояние. Эта непревзойденная по своей наивности и чистоте история, на которую в шпионском романе не попался бы даже ребенок, обеспечивала ему личную безопасность на протяжении изрядного времени.

Помимо дома, автомобилей и гувернантки, которые были у всех на виду, семейство Эймсов делало и более законспирированные капиталовложения. Секретность их, впрочем, тоже была относительной. Эймс, как разведчик-профессионал, не слишком высоко ценил меры предосторожности и полагал, что известное разгильдяйство гораздо эффективнее защищает от нескромного любопытства коллег, чем самая изощренная конспирация.