Шпицбергенский дневник

Да, а в аэропорт до нашего отъезда успел приехать Умбрейт и вручил мне два компакт диска с полным архивом фотографий по Пирамиде, статей о туризме, переводом на английский интервью с Цивкой, интервью о Пирамиде и её нынешнем состоянии, которое написал сам с собой Умбрейт для Михайлова по его просьбе. Словом, на двух дискетах уместил всё, что имел по Пирамиде.

Почти весь этот материал у меня уже есть, но Андреас перестраховывается, надеясь, что где-то всё это может пригодиться. Хорошо бы, но где? Кому это сейчас интересно, когда даже МВК ещё нет?

Прилетели в Баренцбург нормально. Погода прекрасная, только холодно, и на горах уже во многих местах вершины покрылись новым снегом. По приезде наш ветеран Баренцбурга, нынешний начальник ТЭЦ, Соляник Виктор Иванович пошёл заказывать автобус, чтобы нас довезли до посёлка. В ответ от диспетчера он услышал, что уже четыре часа дня и до шести у транспорта перерыв, так что предложил подождать.

Это одна из новых особенностей жизни Баренцбурга. Раньше, каким бы ни был Соколов, но он всегда в любой момент находил транспорт, чтобы отвезти людей с вертолётной площадки. Нет, сам он не искал, но давал команду, и машина появлялась. Теперь экономят бензин и зарплату. Водителям платили за работу по двенадцать часов, поэтому они всегда готовы были выехать по первому зову. Теперь им платят строго по восемь часов в смену, так что ни о каких переработках они и слышать не хотят. Но нас отвезли на консульской машине, поскольку их у консула две, и обе в данном случае были на площадке.

Приехав к себе, узнали от Захарова, что Витя с Андреем вчера ушли на Колсбей на три-четыре дня. Захаров успел включить сауну. В шесть пошли в столовую, пообедали, а около девяти двинулись греться в сауне, помогая в этом и горячим чаем.

Но сначала я успел позвонить на дачу Юле, узнал, что всё в порядке и пр.

Потом собрались втроём в моей комнате выпить по рюмашке водки. Я накрыл на троих, но тут выяснилось, что Старков, держа бутылку водки в руке, встретил в коридоре Сашу Роскуляка и, конечно, не мог его не пригласить на рюмку. Пришлось выдвигать мой письменный стол на середину комнаты и нести ещё рюмку и тарелку. Тут я подумал, что может получиться, как в прошлый раз, когда число гостей неожиданно увеличивалось. Так и случилось.

Не успел я донести приборы ещё на одного человека, как увидел, что в коридор ввалились с улицы Андрей с Виктором. Сказал им, что все уже за столом, а потому им нужно торопиться. Зашёл в комнату, а Старкову уже не терпелось выпить, и он поднял рюмку, но я остановил его, говоря, что есть ещё гости. Старков начинал сердиться, говоря, что он мог бы подождать лишь в том случае, если бы речь шла о Державине. Выйдя из комнаты, именно его он и увидел, что и было смешно.

Короче говоря, собрались всей своей компанией и пили за завершение полевого сезона. А ребята возвратились раньше намеченного ими срока по той лишь причине, что в Колсбее было очень много народа. В домике Русанова уже остановились семь чехов и несколько норвежцев, что, кстати, я и предполагал, памятуя о том, что мы, уезжая из Колсбея на своих зодиаках, оставили там четверых путешественников.

Так мы посидели, пока не допили бутылку водки и разошлись по комнатам. Я выпил ещё чашечку чая на кухне и вот тоже готовлюсь спать.

Спокойной мне ночи!

21 августа, суббота

Сегодня день был скучноватым, без особых ярких событий. Старков просил вчера утром его не будить, так что я, проснувшись около одиннадцати, лежал себе, не поднимаясь. Тут вошёл Старков с намерением позавтракать, но у нас не было хлеба. Я решил сбегать в столовую. Пришёл в половине двенадцатого, а там как раз перерыв до двенадцати, о чём я, как всегда, не помнил. Ну, прошёлся до фермы и обратно. Дул весьма приличный северный ветер, готовый сорвать с головы фуражку. Кстати, заглянул и в бассейн, чтобы убедиться в том, что никакие ремонтные работы по замене плиток в бассейне не ведутся.

Купил буханку хлеба, и мы позавтракали чаем с бутербродами, состоящими из хлеба с перцем, взятым из банки с лечо, или с икорной пастой из тюбика. Потом я пошёл смотреть по телевизору олимпийские игры, а Старков отдыхал до двух.

В три часа намечался приём у консула руководителей научных экспедиций. Меня он пригласил персонально, когда был у нас на вечере, но это было давно, а вчера при встрече в Лронгиербюене он мне ничего не сказал. Из разговора со Старковым на эту тему я почувствовал, что Старкову не очень приятно, что меня консул пригласил отдельно. Но дело даже было не в этом. Мне почему-то не хотелось идти на этот приём: не видел для себя там ничего интересного. Поэтому я сказал Старкову, что, мне не хочется идти, поскольку консул, возможно, пригласил меня чисто случайно, когда выпил. Старков тут же подтвердил эту мысль, сказав, что вчера говорил с консулом о предстоящем приёме и тот с трудом вспомнил о том, что приглашал Бузни. Вот после этих слов Старкова я окончательно решил не идти на приём, хотя Старков и сказал уклончиво, что бы я поступал, как захочу.